Борис Лифаров умер на сцене
театра после поклона
роль Марселя, восемь
любящих женщин
пятьдесят девять лет
Тверь
красивый последний выход

Андрей Давидян в
шестьдесят в Москве
уже узнаваем, можно
сказать во славе
глупо (если смерь может
быть глупо)
изначально про
оперированный с
аппендицитом
голос в небе распят
кому от этого легче
хотя всё относительно
относительно времени –
время

Леонард Коэн хотя бы в
восемьдесят два
на день раньше
на день дальше
в Канаде
в високосном

сыграв роль
спев
выпустив магический диск
получайте, друзья...
обелиск

я готов, господин мой
ой

она даёт мне искаженное пространство
а я в него втыкаюсь, между прочим
я же не муха, а мечта о постоянстве
но что изменишь, если дева хочет

так не проси! не оглашай истерик
не помыкай... не передёргивай в дороге
я не открою, видимо, америк
куда бегу… на небо… что там боги

в такой красе… в такой поре
счастливой
любить… любимой… влюблена до гроба
ну, не дано… как жалко… либо… ибо
не всем летать… но и надеяться – не
плохо!

решай сама… попробуй, право, думать
и не бывает всё в серо-зелёном свете
опять случилось не удачно, грубо
на нашей маленькой и искренней
планете

30/09 заезд на Афон, приезд в мон.
Пантелеймон, пешком мон. Ксенофонт,
мон. Дохиар и обратно в мон.
Пантелеймон
1/10 На пароме в скиту св. Анны и пешком
в мон. св. Павла
2/10 От мон. св. Павла на машине посетим
монастыри Великая Лавра, Каракал,
Филофей, Ватопед.
3/10 Выезд с Ватопеда примерно 10:00 на
городском автобусе до Кариес
(столица), пешком в скит св. Андрея,
Протатон, монастырь Кутлумуш, келья
где жил старец Паисий, Иверский
монастырь
4/10 Пешком монастырь Ставроникита,
Пантократор
5/10 на микроавтобусе до мон.
Пантелеймон и выход с Афона на
пассажирском корабле.

Будущее взглядом из конца жаркого
лета 2016-го

Для начала произнесу банальную
мысль – будущее определяется
настоящим. Оно формируется сейчас, и
абстрагироваться на десять лет вперёд
от политической кухни и сегодняшних
кашеваров её, невозможно.
К этому мы в конце статьи вернемся, а
сейчас двинемся к глотку чистого
фентези.
Взрослая часть читателей должна
помнить обсуждение о бесконечно
далеком 2000-м на страницах газеты
«Комсомольская правда» в середине
семидесятых. Летающие люди, если не
города; освоение ближайших планет и,
уж, точно Марса; абсолютный,
желательно – русскоговорящий, мир на
Земле и куча технологических
инноваций и приблуд… Состоялось в
большой или меньшей мере только
последнее. Мир взорвался
технологически, создал и ушёл в Инет,
стартовав, кажется, с нулевой точки. Не
удивительно. У нас и домашние телефоны
были только в избранных, как тогда
говорили блатных, домах, а телевизоры
показывали полтора канала.
Ощущение оптимизма во времена
застоя формировало представления о
сногсшибательном будущем. А вокруг
втиснутые в условия советской
идеологии с исторической памятью
большой войны и долгих репрессий
умные, бедные, но счастливые ученые,
инженеры, учителя, врачи… Утверждаю,
что для всех них братья Стругацкие,
например, были не будущем, а настоящем.
На самом деле меня, как выяснилось
позже, больше всего и тогда, и сейчас, и
через десять лет интересовали, и будет
интересовать, страсти и изменение в
самом человеке, но я обещал вам
отвлечься.

Итак, такие простые идеи наперёд:

1. Индивидуальный рисунок отпечатка
пальца и сетчатки глаза скоро станут
главными и достаточными
определителями личности. Скоро не
понадобятся паспорта, карточки, ключи
для замков автомобилей и домов. Во
всяком случае, все остальное можно
будет забывать, терять и
восстанавливать не торопясь и при
желании.
2. Появится единый сначала сложный в
обращении, а потом незаменимый и
единственный индивидуальный гайджет,
который объединит телефон, Интернет,
книгу, камеру, те же ключи, систему
напоминания и защиты… Прообраз слуги
и домашнего робота, реагирующего
именно на твой голос и потому никому,
кроме тебя не доступного, а
соответственно и ненужного. Огромная
память, большой обзор и все
усложняющаяся система утилизации
этой «штучки», сократит количество
бытовых (и не только) преступлений и
споров.
3. Медицина, кроме сложных и требующих
хирургического вмешательства
случаев, будет обслуживать пациента
дистанционно в сети. В ней же будет с
детства собираться и храниться твоя
медицинская карточка, а в случае
неприятностей и необходимости, кроме
семейного доктора к решению твоей
системы развития организма (назовём
это так – так правильней) будут на
совещательном уровне подключаться
другие светила, профильные доктора и
простые люди с аналогичными
диагнозами.
4. Общество, безусловно, станет более
технологично, но у индивидуума
появятся почти безграничные
возможности участвовать дистанционно
во множестве проектов в Инете,
согласно своим знаниям, активности и
времени. Причём время всё время
(извините за каламбур, но иначе не
скажешь) будет дорожать. Как земля,
вода и чистый воздух.
5. Расцвет и расслоение сообществ по
интересам, и желание жить нём по своим
принципам и ощущениям ПРАВИЛЬНО,
приведёт к тому, что разные группы
(чаще это будут молодые люди, но не
обязательно) будут создавать некие
новые модели – назовём их общинами.
Причем местом обитания могут быть не
только, и не столько густонаселенные
города. Это и не разумно при
возможности работать на расстоянии и
не правильно с экологической точки
зрения. Экологи разобьют свои вигвамы
в лесах, виноградари у виноградников,
подводники и рыболовы у моря, летающие
и взбирающиеся в выси у гор, художники
и театралы у и в театре…

И всё-таки будущее определяется
настоящим. Обо всех мечтах для себя и
своих детишек можно будет напрочь
забыть, если нас минует чаша
неприятностей планетарного характера
в виде большой войны. Мир к ней с
эгоцентричными лидерами в разных
уголках планеты; «поджогом» сытой
Европы через ринувшихся с Востока
беженцев; всё большего увеличение
врагов вокруг России; сирийского,
крымского, новоросского
противостояния… неуклонно и явно с
неким ускорением катится не туда. Для
меня – это очевидно и очень опасно. Мы,
увы, живём в огромной, но всегда и
именно сейчас, готовящейся к худшему,
стране. Пусть же нам всем повезёт
что-ли ! Ну хотя бы не вскипело бы
вокруг хуже, чем есть, за эти десять
лет. Какие, уж, сто!

В марте я написал стих «Через сто
лет». Думаю, что он будет здесь
уместен.


и эта выбоина к лифту
и все расщелины в дороге
и то, что ты ко мне прилипла
вне понимания эпохи

и наши внуки, став седыми
с трудом отслеживая сходство
промолвят – может молодые
избавят землю от уродства

из века в век, из слова в слово
в поля и реки одичанья
и городов зеркальный омут
и дух, открытый для желаний

обворожительные смерти
и радость выложиться раньше
как будто здесь гуляют черти
а свора тащиться от фальши

и если выгребет Россия
то через сто, или чуть больше
вновь повторяйте, нет - не имя
а то, как вы сумели тоньше

что все любили не напрасно
что, внуки наши, в той эпохе
смеются искренне и ясно
и не читают эти строки

спроси у патологоанатома
какое маленькое человеческое сердце

когда его разрывает на части
уже никуда не деться

стой аортой
кричи мозгами
попроси заранее
составить за-ве-ща-ние

и прижмись немедленно к маме
если она ещё есть

здесь

он вернулся ко мне на крайний этаж
рыжим котом
виляя хвостом
я ушёл тебе за молоком
потом побежал
ты исчез, как фантом

на завтра ты прилетел на окно синицей
маленькой желтенькой птицей
я понял, что нельзя уходить
ей, синиц, парень
мы продолжаем здесь любить
ругаться, е….

не, не о том
ты появился, как гром
как падающая книга с полки
что толку
ты был с нами везде
а теперь-то ты где

это ты – кот
это ты – синица
или я больной

или жизнь прошла
или мне снится…

тебя расстреливают на взлете
кто там следующий
при перелёте мы теряем
десятую часть стаи

в основном все выживут
я узнаю
по существу
о тебе и о себе
когда мы омочим крыло

там
на большой воде

такого уставшего человека, как я
ещё поискать
Ты, конечно, змея
так легко ускользаешь
но я тоже хорош –
на юного мага совсем не похож

что ж
«ноль пять/ноль семь» -
это не норма моя
и не одна из новых орбит и систем
а некое обращение в уличный мир
приходи, там часто сидит
твой усталый кумир

ноль пять/ноль семь
в городе С без перемен
тучи летят на восток
на солнце горит водосток
и даже когда умирает друг
лёгкий испуг

мы завершаем круг
это-то мы-то - сильные
в каждое утро - доброе
дробное

рифмы не будет
седой дяденька
сказал вчера вечером
что я не пишу стихи
налей ноль семь - отдохни
возьми половину моего тепла
на

ты же тоже видишь
как ангелы следят за нами
они здесь где-то рядом
над ближними домами
изучают
совсем ли мы хел-луины
вот и луна пришла
на наши умные мины

и если бы Ты могла одну десятую своей
любви
повторять, умножать, не уничтожать…
и мы сохранить эту дробь смогли
на всех участках нашей земли
бы…

------------------------

ах ты, маг, не гони
твоё место здесь
всё взвесь
и дроби оставь для дочек
для весенних надежд и почек
и новых тем

на Горького заработал бар
в городе С – без перемен

прочерк

- чудес не бывает

- я знаю
жестче и чаще удары под дых
нам не вернуться обратно
взвод друзей моих молодых
смотрит с небес… занятно
увидеть первую снежинку
развлекать тебя словесами
целовать на спине ложбинку
чудо с такими глазами,
как у тебя…

- как же стая

- ах, ты моя, дорогая
стая давно улетела на юг
но, как известно, циклический круг
существует в душе и в природе
одевайся, прошу, по погоде

- а если я не хочу
а если я улечу

- нынче, как правило, в моде
срывы, вражда, меркантилизм,
войны, разводы, империализм…
продолжать… в этаком роде
вообще не возможно летать
чудо, когда ты не вынужден врать
а можешь быть сам собою
падать, бороться, искать
и в главном не ломаться…

- ты можешь сейчас не ругаться

- я не ругаюсь, чудо
я теперь так говорю
я тебя, правда, люблю
и хочу утонуть, как в реке, в твоих
волосах
и не видеть боли в твоих глазах
на годы, иль на минуту

это и есть моё чудо

чудо каждого дня
где я вижу тебя

ну да
если хочешь

тема потери друга моего друга
тема несостоявшейся (пока) последней
любви
(она, кстати, состоялась, потому что
произнесено было слово,
и не понятно куда ещё долетит не
спокойное тело)
и тема больной до осеннего звона берёз
России
меня мучают одновременно

сразу

и я ничего не могу с собой поделать
и разделить
осень, как нить
бизнес и быт
друзей и врагов
и особливо юродивых и дураков,
липнущих ко мне по причине доброго
меня
этого дня

а так же и раньше

ну да
ну да
ты обыскалась
в поиске и даже надежде
найти ноту фальши

а ее и нет

очень сложно так
переваривать через себя
грязь, боль, смерти
внешний бред
и не за гнаться

хотя буду стараться

сегодня меня мучают
три главных темы
где мой товарищ теперь
почему ты ушла на стыке времён и
систем
и есть ли шанс у России остаться собой
без грима

и на кого мы похожи без грима там
и каким они молились тогда Богам

я бы умер у тебя
с удовольствием на коленях
дочь осеннего Рима

такая волна бытовейшего мата
что воздуха мало… что нечем гореть
нет, я не учу вас, увольте... не надо
когда видишь бедность, то трудно
смотреть

детишки в засаде… о белое чудо
о белое чудо, родное моё
я больше не буду... я, правда, не буду
мы искренне сможем и чисто споём

сшиваем пародию скомканных мыслей
забыв про неряшливость, каемся мы
а мат разлагает больную Отчизну
юродствует в правде великой страны

Наконец-то сегодня утром на даче у
друга прочитал заранее распечатанное
интервью от 5 октября Кончаловского
Быкову. Под каждым словом хочется
подписаться и выдохнуть с радостью -
насколько все-таки есть у наших
выдающихся индивидуумов (коими
Кончаловские/Михалковы безусловно
являются) объемное представления об
историческом месте русского народа на
планете Земля. Как четко поставлены
акценты в прошлое и обозначена
ситуация в целом сейчас.
Почти со всем согласен, но так же
согласен и с текстом греческого
старца Гавриила монаха Святогорца,
который он просил меня на Афоне в
начале октября (того же числа!)
размножить и раздать братьям. Текст,
кстати, так и называется - "О русском
народе", Вот его первый абзац:
"Русский народ по моему смиренному
мнению чудесный народ, выдающийся и
замечательный народ, светлый и
красивый народ, благодатный и
благословенный народ..."

против меня со мной во мне вступает
такая сила
не объяснимой формулировки любви
что невозможно молчать

что ты мне там говорила
как мне здесь жить
как справиться с безумием
как мне не закричать

держаться за руль
кулаки кусая
ты даже не представляешь
что для тебя бы я смог

эй, кто мою душу, словно волной качает
и я всё время думаю –
хорошенький получается эпилог

и какого ещё не хватает… знака
к какому добраться ещё пророку
я зверею тут, как в лесах, собака
ну что он не видит что ли, ей богу

ей – к Богу
мне – к Богу
нам – к Богу
обвенчай прямо сейчас
хотя бы на расстоянии нас

иначе меня разорвёт на части
или я найду и открою газ

раз...
стоп, стоп, стоп, стоп, стоп-п, стоп-ппп
возвращается разум на раз

любовь – это непомерное счастье
бродить листопадом, вспоминая про нас

и никто не виноват, что мне скоро сотый
год
что именно, наверняка, не она же
именно я - идиот

и я делаю переворот -
моя же любовь навсегда

я – вот

и опять никого

девкам нужно бабло
или – чтобы трепло
все идут на тепло
я же соткан из Но

но – немое кино
но – открыто окно
но – дыхание в до
в до…кричаться
в до… в до…

птицам, типа додо
на Земле уже но

ну и что

и так всегда –
мелькнула счастье и ушло
я предложил тебе крыло
но ты легла легко на дно
и то ли воздуха давно
здесь не хватает
то ли…
но…

я начинаю забывать
тебя
твой смутный образ
как понять
всю эту жизнь
всю эту странную никчемную работу

где ты
кто ты
где наш полёт
мой самолёт
набитый смутными делами и людьми
опять
по-прежнему летит
и боль к тебе мне не вредит
но сердце жжёт
я как слепой, озвучиваю ноты

мне б по старинке жахнуть спирт
мне бы забить на всё...
на быт…
и улететь

мне же летать
по-прежнему
охота