- А ты как хотел: или голодный поэт, или замученный заботами
предприниматель?!
- Да, я хотел всего-то остаться самим собой.
- Для того, чтобы где-то остаться, нужно принять побыстрее решение –
где ты хотел остаться? И желательно после этого не метаться. Совсем.
- И желательно выжить!
- И это тоже.

Её не было два года. И вот она наконец прилетела,
и наступило лето. Я понимаю, что так совпало: дочь
и лето.
- Своди её на Гору. Там сирень красивая. Ей
понравится!
- Я теперь не знаю, что ей понравится... На
Гору, говоришь? Свожу.

одежда оптом мужская сток | Позволит Вам выбрать кулер для воды под ваш дизайн определенной модификации. | портрет на заказ, галерея работ художника

Почти одновременно на мой сайт и ко мне на почту
пришло два письма, как мне кажется, с одним
подтекстом. Думаю, что стоит их опубликовать с
моими ответами в порядке поступления вместе.

"Какая разница
от: 2007-05-16 09:42:16

Вот второй раз за долгое время зашла к Вам.
- Ну? или - И ЧТО?
- Изобилие ЧЕРСТВЫХ мыслей! Гонки-Погонки за
отчаянностью, смертью.
Вы меня простите, но лично мне очень жалко Вас.
Вас покинули счастливые моменты жизни или возможно
ВЫ ОТКАЗАЛИСЬ ОТ НИХ.
Как НАУЧИТЕСЬ ЖИТЬ-Я обязательно загляну к Вам, а
как сейчас у Вас – так жить не хочется.


Ответ: Я сожалею, что вас не туда куда бы желали,
заносит. К тому же смерть и отчаянье с чёрствостью
- не слишком ли? Этакий фашисткий бутербродик
получается. Леденцы и глюкоза, рассыпаны на объёме
процентов под девяносто, Инета. Ходите туда!
Андрей."

"- Андрей, здравствуйте! Подскажите
пожалуйста, есть ли у вас работы, где вы
описываете процесс своего творчества. Как вы
считаете у поэта всегда обострённое восприятие
окружающего мира, всегда ли поэт глубоко чувствует
и проживает. Необходимым ли является обострённое
восприятие и чувствование, чтобы быть поэтом.
Как можно взрастить свои чувства, где можно
увидеть их глубину
Не в каждом же сердце бывает так пусто, или я не
совсем чего-то пойму
- Максим, давай по порядку. Как не странно, но
поэт описывает творчество во всех своих
произведениях. Он просто думает о нём во всех, а
значит и описывает. Иногда он пишет специальные
стихотворения о творчестве (примеры у Сокульского
– первый-третий разговоры с молодым писателем и
размышление с И. Алексеевым в конце книги
"Князь Стихотвор"), но не факт, что
именно в них вскрывается процесс творчество
глубже.
Поэт без обострённого восприятия мира напоминает
спущенный шарик. Ну, может он на песенника -
ремесленника дотянет, но до Поэта никак! Поэтому
ранние смерти, конфликтность и т.д. Резкого
натянутого восприятия не требовало стихосложение
от восемнадцатого века и ниже, но и там бывали
"пробоины". Понимаешь, поэзия - это не
поиск рифм, или их отсутствие, а образ жизни.
Образ - не приведи! И всем я советую не соваться
напрасно в эту пустоту, зачем? Жизнь и без этого
прекрасна. Можно же просто любить красивое слово?
Их уже есть в мире... Оттуда так просто не
возвращаются, или туда не попадают. Не ходи!
Андрей."

Пока ты летела через океан, а я ездил за тобой в
Москву, он вернулся домой. Сутки моего отсутствия
и возвращение песен счастливой птахи. Так, с
наступлением настоящего тепла, было и в прошлом
году. Правда, без тебя.
Интересно – это он, или его дети?

Я обещал. Она пришла на перрон перехватить мою
первую книжку.
- Остальные у меня уже есть.
- А у меня кончаются.
Людям, читающим стихи, не стоит
ставить памятники, но они другие. Они больны
пониманием, что не всё подчиняется устойчивым
правилам и замысловатым цифровым схемам. Они
выискивают крупинки из ничего, почти магически
поддерживают друг друга надеждами на возможные
попадания и попытками беспомощностью понять.

Это дырка в полу несущегося вагона, вечно в пути
не даёт мне покоя. Куда это добро исчезает?
Ужасы ночных кошмаров смрадных гор говна
между двух железных параллельных линий по всей
планете.

Он старше меня на десять с хвостиком. В момент
вступления страны в перестройку это было
существенно. Мы лезли активно с юношеских низов,
он – пару раз направил нас поближе к жиле и
иронически осматривал наши «подвиги» из других
кабинетов.
Это не помешала всем наполучать шишек по
полной, и состояться. В параллельной жизни
мелькают одни и те же люди, одни и те же улицы, но
картина приобретает дополнительный объём и
осмысленность (или, наоборот, очевидную
бессмысленность). Любопытно, что это могло и не
произойти, не сядь я сегодня в этот вагон.

Я иду по перрону вдоль поезда в последний вагон и
здороваюсь. Здороваюсь. У каждого вагона стоят
люди, и почти от каждой группы кто-то отъединяется
и протягивает мне руку.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, Андрей Николаевич.
- Привет, Андрюха!
Друзья, «шапочные» знакомые,
ученики по бизнесу. Все они высыпались и собрались
в одном поезде до столицы. Я намечаю
необязательные встречи в вагоне-ресторане, весело
обмениваюсь визитками.
Я добираюсь до своего последнего и
на входе встречаю старого знакомого – одного из
моих учителей по бизнесу в начале девяностых. Мы
шесть часов говорим, как заведённые, и нас
останавливает только крик нервной тётки из
соседнего купе: «Дайте поспать!»

Я надеваю очки, раскладываю листочки и понимаю,
что недоговорённость не пройдёт через усталость, а
усталость, возможно, засела в моём теле навсегда.
Выспаться не удаётся. Кофе не помогает. Отжимания
приводят к ненужным в осмыслении и мучительным
сокращениям мышц.
Недоговорённость какой-то высокой степени!
Времени договорить ещё достаточно, но ясность ума
не определяется больше временем.

- Ну, всё. Они прислали мне десять журналов –
можешь получать.
Мне действительно нужен был экземпляр пятого
номера «Нового мира» с подборкой «великого
русского». Будет, что почитать в дороге. И главное
- в предстоящие выходные мне необходимо будет
как-то объяснить и убедить, редко ныне заезжающему
в наш город, моему совсем недавно очень близкому
товарищу, а ныне настоящему олигарху, о
необходимости начать съёмку придуманного мною
фильма со стихами Игоря. То есть попросить дать
денег на его производство. Олигарх, предводитель
рыбаков, ничего ещё о цели встречи, назначенной
нами вчера по телефону, не знает. Олигарх, как ему
и полагается, достаточно далёк от поэзии. От
поэзии вообще, и от судьбы Игоря в частности. Если
и знает что-то, то обрывчато и вскользь. Тут любой
веский аргумент будет уместен. «Новый мир» -
аргумент для меня веский.
- Представляешь, они засунули меня под одну
обложку с Битовым, Кублановским, Кенжеевым,
Кековой…
- Не представляю. Показывай.
Игорь сидит второй или третий час один за
столиком уютного кафетерия и ждёт его хозяина –
нашего друга. Он в джемпере под горлышко, в
кожаной куртке, а за панельным стеклом копошиться
броуновское движение подогретого сегодня города.
За стеклом единственная и неповторимая пешеходная
улица Пылевограда, где, воспользовавшись первым
настоящим теплом, красавицы освободились от
излишеств и носятся уже загорелые в перекрёстных
мужских взглядах. Игорь с момента моего появления
к стеклу вполоборота. Он несколько удлиняет слова,
но вектор мыслей, как всегда резок и
наступательный.
- Я думаю вернуть на место «Арт-систему». Съезжу
вот в Москву, получу подтверждение, что мне не
хуже.
- Конечно. Только договаривайся делать всё в
новом Пабе. Там место сцены более правильное,
акустика, кажется, лучше. Там антураж к нашей теме
ближе.
- Только съезжу…
Как всегда ироничный, быстрый и неожиданный,
появляется хозяин Пабов и кафе. Глаз у Андрюхи
быстрый.
- Трое лысых!
Мы хохочем. Потом целуем, друг друга по очереди
по кругу в наши натруженные прошлым лбы. Мы
наконец-то открываем свои номера «Нового мира» и
ба(!), я по своей дурацкой привычке считаю:
двадцать девять миниатюр, двадцать девять страниц
плотного текста друга.
- Это наша победа!
Игорь сжимает плотно некогда безразмерные кулаки.
Он счастлив и мы счастливы.
А на улице подступы лета. На улице мотаются мимо
с голыми ногами голодные тётки, изредка испуганно
и искоса поглядывая через стекло, на трёх
обнимающихся, немного помятых и лысых мужиков. Это
мы.

- Говорят, что у алкоголиков красивые дети.
- Ты не алкоголик, ... Алкоголик - человек не понимающий для чего он
пьёт, а ты понимаешь.

Оказавшись у стены, не разворачивайся спиной.
Оцени на интуицию, влево ли, вправо ли, но не
долго: разницы нет и шансы выбрать лучшее
продолжение у тебя один к одному. Не беги
лихорадочно, но и не останавливайся. Будь
внимателен. Вместе с потерями и уходом сил, дыши
глубже и больше думай. Выход всегда есть, его не
может не быть. Главное не разворачивайся, не
утыкайся в тупики и двигайся дальше.

Топчу ногами, в ожидании нужной квинтэссенции,
горячую воду в ванне. Хожу в шесть утра, по
длинной белой ванне задумавшись вместо того, чтобы
«шарашить» главу за главой первого романа. Что я
это всё откладываю, да откладываю?
Причин на самом деле предостаточно.
Пересчитаем их без ранжира.
Причина первая. Для романа потребуется
гигантское количество времени и весь автор. А твои
бизнесы, итак направляющиеся свои клювики в
сторону «кирдык», примут очередное, и возможно,
главное ускорение вниз.
В противном случае они будут немыслимо долго
продолжаться, и кормить твоё «болото».
Скудно-богато – не важно. Бизнесы бизнесмена
всегда длиннее, чем вся его жизнь. Поэтому здесь
ты должен отказать себе любимому в многочисленных
и многолетних начинаниях. И сделать себе
бизнесмену харакири. Сложно это – ножи все тупые.
Причина вторая. Ты придумал, как минимум, сюжет
четырёх романов. Ну, может быть одна из них
повесть. Хотя тоже вопрос - как написать. Все они
абсолютно разные. Повесть-роман в стиле фэнтези,
саркастическое полотно в духе современного
Салтыкова о злополучной и несравненной России,
городской роман и любовная история в письмах. Так
как ты собираешься написать, естественно,
бестселлер, то запутался с чего из давно
придуманного начать?
Причём, количество идей с годами не уменьшается,
а есть ещё намётки на пьесы, сценарии… Так как
старые темы не выписываются, возникают проблемы с
желанием придумывать новые. Старые мешают новым
пройти. А главное, что щемится главная работа в
твоей жизни – придумывать.
Но писать всё по порядку тоже ведь не
правильно?
Причина третья. Роман при попадании в цель –
вещь конвертируемая. А бизнесмен в тебе из прошлой
жизни (его до конца не вытравить, не послать
взашей) и здравый смысл, запрещает вывешивать вещь
по главам. При этом, ты так привык к наличию
обратной связи, к комментариям друзей и
непосвящённым на сайтах, что закрыться на время
тебе, кажется, не представляется возможным.
Правда, не ты первый, не ты последний. В конце
концов, пиши быстрее!
Причина четвёртая. Ты боишься. Ты боишься
опрафаниться, не угадать, оказаться не
профессионалом.
Но все изначально бояться. И ты этот сделаешь!

Я написал вчера заявку на фильм, идейную
"рыбу" сценария. Когда двухмесячные
мысли легли связано на два листочка, я не выдержал
и обозвал себя "гением".
Опубликовать его я пока не могу, чтобы не
вспугнуть...

Прямые лучи солнца по утрам. Дожили. В город
наконец-то пришло тепло и поднимается сухая пыль.
Я люблю этот летний город и постараюсь успеть
снять о его героях и улочках первый свой фильм.