Осталось несколько дней до моего юбилея, и я скоро
закончу в обратном отсчёте вывешивать на сайте
«Литсовета» цифры моих лет: в день по цифре. Не
знаю, как для вас, а для меня цифры имеют
значение – вот целая глава набралась. Правда,
несколько неожиданно «Цифры» так и не вошли в
пятую, выходящую осенью, книгу стихов «Точка
невозврата». Одна глава цифр стала утяжелять и
перевешивать четыре других.
Могу ли я говорить о своём возрасте (45 –
пятерки плотно «накрыли» поле седьмого года) с
неким почтением? Возможно. Могу ли говорить с
почтением о возрасте, собираясь в дальнюю дорогу,
и в гости к дяде Владиславу? Ему на днях 75-ть, и
это больше похоже на событие. А несколько вещиц из
главки «Цифры», я «выброшу» на сайт несколько
вперёд – хочется не отставать… от себя.

Столько регулярных разочарований, как
отечественный футбол, нам, мужикам-болельщикам,
ничего не приносит. Повторяемые из поколения в
поколение дурацкие ошибки в «самый момент» и удары
мимо ворот, превращают наши сердца в
фантастические «острова невезения». Плохие поля
уже не причём – даже привлечённые отовсюду
легионеры ошибаются в последний момент как-то
по-русски.
Но как мы любим эту игру! И, как верим, что
придёт день, и мы, и наши научатся побеждать всех
и всюду. И с этого мы уж не сойдём. И поля засеем
собственными и лучшими сортами. И мужская часть
страны выберется с тропы недопоняток и
разочарований, перестанет заливать всякой гадостью
глотку по поводу и без. А женская возрадуется за
нас, за мужчин, потому что на той тропе и не была
никогда – некогда им, женщинам, по таким пустякам
отвлекаться. Им рожать и на ноги ставить будущих
футболистов. И у старых сопли вытирать дальше,
покуда не победят.

Вчерашний, истекающий потом, в абсолютно мокрой майке, толстый человек
у лифта, вспомнился мне, кашляющему в ангине и испарине у своего
телевизора, где на экране обливаются потом темнокожие атлеты,
склонившись над беговой дорожкой, далёкого японского города Осака.

Три семёрки на номерах меня отталкивают. Никогда
не забавляли и пальцы, заполненные в сплошную
перстнями. Или тёмная «цыганщина» с вытягиванием
усталых наших глаз поволокой.
Хорошая картина сама бьёт - к ней
приклеиваешься напрочь и сразу. И спрашиваешь
оглохший тихонечко в углу: « А кто это?» Кто это,
кто это появился ? Сбился, как молоко в масло, в
великого из ниоткуда? Ты и не идёшь больше в
переборе и не пьёшь неумеренно: рыбы для всех
даром (крупную можно отпустить, или оставить –
какая разница?), землянику найти – ползая
по-пластунски по июньской поляне…
Не цыганка – девушка-ребёнок в дальней
подтанцовке, заменяет надеждами, светлыми
огорчения, пока не появится «новый папа» и не
приукрасит её глупыми, дорогими и безвкусными
нарядами. Как только она согласилась - мы
отворачиваемся. Опять перебор.

Крестик следует не снимать ночью и потому, что утром первым ты
встречаешься в зеркале с Ним.

Мы так умоляли прекратить это пекло, что дождь однажды всё-таки пошёл
и не останавливался больше никогда…

Мучительное досматривание фильма Балабанова. К
вечеру нельзя – страшно. Днём – некогда. Хорошо,
что заболел.
- Не смотри. Ты в 84-м маленькой была совсем.
- Не буду.
В мерзости советской эпохи я был счастлив своим
молодым растущим телом, телом и теплом своей
первой женщины, началом пути, лёгким кайфом
бормотухи, надеждой, что всё изменится к лучшему.
Было столько смешного и лёгкого! «Груз 200» не мой
фильм. Мой груз в районе двух тысяч.

- Пап, я изменилась.
- Это как? Бросила курить?
- Не совсем. Я – перекрасилась! Теперь блондинки не в моде и я стала
серою.
- Серая…
- Мышь.
- А ты не думала, что ты редкий случай натуральной блондинки?
- Пап, я теперь серая… и мне это нравится.
- Как я могу быть против… через океан? Главное что б тебе…

В этой ужасной месячной жаре августа, я потерял на кондиционерах горло
и ночной сон. Поэтому позывные телефона в три утра меня не озлобили и
не удивили. Пока я шёл к нему, не было ощущения, что кто-то умер. Ага,
партнёр по команде провёл нелегкую ночь в переговорах и «отчитался» за
проделанное ночью смс-кой… Жизнь продолжается (не смотря на вечную
теперь жару), а день настаёт.

Как известно – возраст понятие не совсем
биологическое. Успешные артисты, задумчивые учёные
живут дольше. Японцы пытаются отодвинуть время
пенсии до семидесяти, чтобы пожить до ста. Я
недавно выдвинул себе идею: «Здоровый возраст –
возраст наличия здоровых амбиций». Сегодня
зачем-то я полез в дневник одного знакомого
московского литератора и вычитываю бородатое: « Я
понял, что не обязан быть ни поэтом, ни
прозаиком….» В итоге моя формула стала звучать
несколько иначе: «Молодой возраст – наличие
амбиций широкого круга. И если где-то они убывают,
необходимо, чтобы и прирастало их не менее».
Замена своей структуры по дороге вниз свежими
клетками. Возможно у вышесказанного литератора
(который младше меня) именно так и происходит – он
ушёл за другими амбициями.

Порадуйся – сколько людей научились жить получше тебя.

Юбилеи приятно отмечать, когда всё благополучно. Но они не
спрашиваются – приходят, когда приходят.

Длинные расстояния до надежды.

В то мгновение, когда я, по твоей просьбе, выключил наш компьютер, без
света остался весь микрорайон.

- Не поведя себя, как жлоб, ты автоматически попадаешь в категорию
пожираемую жлобами.
- Что: жлоб и пожираемые жлобами? Другого не дано?
- Как-то между что-ли? Думаю, что нет.