...закатила двухчасовой отчётный концерт в ТЮЗе с
цветами и полным залом. Уже не верится, что
начиналось буквально всё на наших глазах
три-четыре года назад. Взрослая девушка с
достатком посмотрела на лысых самовлюблённых
поэтов и подумала: «Чем я хуже?» На самом деле я
не тонко сейчас написал. Произошло какое-то
фантастическое непонятное действо, событие, суть и
последовательность которого сегодня и она, думаю,
не расскажет. Девушку пробило. И стала она
записывать свои первые стихи по ночам. Потом петь
некоторые из них под гитару. Потом построила
собственную студию, взяла после артподготовки
Москву, прочие мелкие города и вернулась на
большой концерт домой. Мы на нём сегодня
присутствовали и ушли в темы её очень конкретно.
Всем советую сходить, сейчас самое время – мировая
слава уже цокает дальними коридорами, а героиня
работает с удовольствием и на все сто.

История недлинная – в мои сорок с хвостиком лет. Я
любил всегда болеть за эту игру, я с детства играл
сам в эту игру, а, повзрослев, придумал с
друзьями пару турниров в городе. Первый по мини,
просуществовав десять лет, и благополучно перерос
во всякие нешуточные местные чемпионаты. Второй, и
первый по пляжному футболу в России, стал с 1999
года традиционным, и стал предтечей первых
бронзовых медалей чемпионов страны.
Наша команда называлась «Найк», но наступил
момент, когда было принято решение бизнес
спорттоваров закрыть, и… команда перешла к другим
людям. Спустя три года эти ребята, попросили меня
помочь и снова поучаствовать в проблемах и
радостях команды, переименованной с тех времён на
«Дельту». Название принципиальное значение для
меня уже не имело. И прошлым летом я согласился.
Сегодня, 22 апреля, команда впервые
выиграла первенство города по мини с невероятной
драмой в последних матчах. Неделю назад мы
победили одного из главных соперников - команду
«Торпедо». Было принципиальное дерби и к концу
матча счёт на табло высвечивал приятные -4:2. А
сегодня мы победили не менее сильную команду
«Арго» - 3:2, забив решающий гол за пятьдесят
четыре секунды до финального свистка. Причём,
ничья нас не устраивала, а весь матч был, как на
качелях: мы вели почти весь первый тайм, но
нелепая ошибка нашего вратаря заставила во втором
всё начинать сначала, мы давили весь второй и за
три с половиной минуты реализовали заслуженный
пенальти, но соперник снял вратаря и за две минуты
до конца отыгрался вновь...
В любом спорте очень много подтекстов.
Особенно, если ты в него достаточно погружен. Это
прежде всего, разные растущие и стареющие,
переходящие из команды в команду, получающие
трамвы и проявляющие характер, игроки, их
монолитность, единение не без участия руководства,
тренеров. Это «неподкупные» и принципиальные
организаторы и судьи. Это, как во всём, элемент
удачи и любовь к своему делу. Когда-нибудь,
надеюсь, я напишу об этом подробно. Что до
вчерашней победы, то мне кажется, справедливость
восторжествовала. Мы объединились на желании
победить и победили. И были несколько мгновений
счастливы, как дети.

Игорь (Алексеев) в телефонном разговоре: "А
ты укажи на сайтах! Я вот о ВВС и прочих победах,
рассказываю сразу"
Что ответить? Не участвую, в конкурсах - не
замечен, в антологию попал почти случайно.
Интересно, что против, примерно, половины авторов
в нём, в скобочках стоят города и страны (у кого
города - у кого страны). За мной, вот, и Эланой,
Саратов закрепили. А у другой половины вообще
ничего не обозначено. По известным в широких
кругах фамилиям больше похоже, что они живут
где-то в районе Москвы, но как-то странно: у
кого-то Новая Зеландия, Казань, Мексика, а кого-то
пусто.
Я с ходу обнаружил для себя несколько новых
интересных авторов. И это главное.

Я всегда считал, что сонных утром и уставших
вечером хозяев, выгуливают их четвероногие други -
собаки. Смотрел на это зрелище со стороны и может
чуть свысока. А время-то, а время-то сколько
крадётся...
Вчера Степан Джонленнович вернулся после почти
месячной командировки домой и я, жуткий жаворонок,
пошёл в шесть утра его выгуливать. Всю жизнь я
мечтал иметь собаку - пожалуйста. И забудем на
время про первый абзац.

- А ты принадлежишь, к какому крылу поэтов?
- А это никто сам не должен озвучивать.
Знаю, что по юности же многие пытаются быть
"сумасшедшими". Лавры рано ушедших
есениных, байронов, лермонтовых и других,
притягивают. А когда повзрослеешь, неожиданно и
жить хочется дальше. Готовы и
"шаманить", и соскочить вообще даже.
Только соскочить удаётся единицам.
- Почему?
- Поэзия в смысле привязанности и
проникновения в мозг, сродни с наркоманией. А
процент вылечившихся и соскочивших крайне мал.
- Какой?
- Не знаю. Хорошо, если десять процентов
будет.

- А можно спросить тебя о графоманах?
- А что о них спрашивать?
- Как отличить? Как не вляпаться самому?
- Ты не графоман хотя бы потому, что мучаешься
этим вопросом изначально. У них это не водится. А
признаков много. Графоманы - не
"сумасшедшие" и не "шаманы".
Отсутствие вкуса во всём. Попытка возвеличиться
при жизни...
- Что тут плохого?
- В поэзии это невозможно.

- Прежде, чем ступить на эту тропу, десять раз
подумай.
- Зачем, слова сами льются?
- Это на вхождении. Это заманка такая. Ты же
захочешь славы, признания?
- Не обязательно.
- Ты же понимаешь, что творчество будет
забирать время, а ничего из материальных благ не
принесёт? Только муки.
- Ну, понимаю.
- Вряд ли. А ты знаешь, что все поэты в конце
концов делятся на две категории?
- На какие?
- На сумасшедших и шаманов.
- В чём разница?
- Первые сгорают быстрее.
- А там, песенники, барды всякие?
- Песенники, народники, звездочёты и исследователи
слова, при наличии поэтического духа, попадают с
натяжкой во вторую группу. Блаженные и
революционеры - в первую. Иногда некоторым удаётся
перемещаться в тех же рамках, но в любом случае -
сумасшедшие и шаманы. Ты подумай?
- Я подумаю.

Сегодня я застал Игоря у его матери на квартире за
чтением большой подборки стихов.
- Пятьсот стихов, пятьдесят анонимных подборок.
Вот, приходится участвовать в жюри. Дважды
отказывался – дальше нельзя. Мы говорили с тобой о
цеховых правилах. Вот они-то и не позволяют…
- И обнаружил кого-нибудь?
- Одного. А прочитал огромное количество текстов.
Уже половину. Здесь всё просто – ставлю балы. А
один автор понравился. И одно стихотворение...
абзац полный!
- Уже дело. Я хотел тебя для начала поздравить
тебя с очередным достижением – попаданием в
лонг-лист «Большой книги». Хочется отметить, что
это энное достижение только-только начавшегося
года. После дуплетного сообщения о готовящихся
подборках стихов и прозы в «Новом мире», появления
странички на Би-Би-Си…Чудо?!
- Спасибо, Андрей. Чудеса запланированные.
- Начиная с «Желтой тетради» датированной 2002
годом, твои поэтические успехи (а теперь и успехи
прозаика) набирают оборот с мощной прогрессией.
Сегодня я передал тебе недавно выпущенную книгу
одного нашего московского товарища, интересного
автора… Сделал он себе такой подарок к серьёзному
юбилею. Так получилось, что в виде книги, а не
отдельных подборок, это случилось для него в
первый раз. Вопрос такой: имеет ли значение для
силы интереса к автору своевременность его
появление? И сразу вкуппе вопрос номер два: думал
ли ты, что события по вниманию к твоему творчеству
будут развиваться настолько стремительно?
- Вербализировать себя, как стихотворца, очень
сложно. Есть риск поломки сознания. И у меня это
произошло не в 2002-м, а в 89-м, в двадцать семь
лет, когда я впервые появился своими рукописями в
книжке «Погода на февраль». Как видишь, разница в
отсчёте – тринадцать лет. Это была первая заявка.
У пишущего всегда есть, тайная сверхнадежда, что
он добьётся какого-то признания. Для меня
признание, как таковое, если оно существует,
является не угождение своему тщеславию, а
определение моего уровня профессионализма, прежде
всего (или уровня мастерства, что почти одно и
тоже).
А тогда, двадцать семь лет у меня появилась
сверхнадежда, что когда-то наступит время, когда
мои стихи будут напечатаны в серьёзных журналах.
Однако говорить о таких площадках, как «Знамя» и
«Новый мир», я даже думать не смел. Всё случилось
само собой. Но чудо должно быть подготовлено.
- И нужно к нему прийти своими ногами?
- Для чуда необходим материал. Причём большое
количество материала. И он был. А внутри материала
должна быть определённая ровность. Там не должно
быть провалов и пробелов. Уровень мастерства
определяется стабильностью. И для меня очень
важный момент, что первое стихотворение в
«Знамени» было как раз из той серии стихов, что я
написал в двадцать семь лет. Для меня было крайне
важно, что я ещё тогда наступил точно на педаль.
- Разрыв одной подборкой был ликвидирован. А
тогда нельзя было бы продолжить?
- Опуская личную готовность, скажу, что ещё одним
очень важным моментом для выхода
является состояние страны к возможности
напечататься. Сейчас напечататься легче. Уверен на
триста процентов, что все мои стихи, начиная от
«Желтой тетради» и дальше, в советское время были
бы просто зарезаны. И моё место было бы в
андеграунде.
Отвечая же на второй твой вопрос, скажу, что я не
думал – я надеялся.

- Игорь, а нужна ли поэту раскрутка? Должен ли он
сам что-либо предпринимать?
- А как же! Позиция уверенного в себе автора
должна быть активной. Нужно идти самому на
всеобщее обозрение: тащить стихи редакторам
журналов, вывешивать их на сайтах, и требовать
обратной связи. Если тебя выпихивают из редакции,
если твои стихи не подходят – это уже результат.
Не отрицательный результат – просто ты не вошёл в
контекст этой редакции, не попал по своему адресу.
Я отдавал, например, подборки в «Звезду», «Орион».
Их завернули. Я ничуть не огорчился.
- Какой интерес должен быть у писателя к
Интернет пространству?
- Сейчас писатель не имеет право его
игнорировать, Интернет пространство - это
серьёзная территория для получения той же самой
обратной связи. Ты не только можешь, ты должен,
вывешивать свои стихи на сайтах. Это близко к
публичному выступлению. А публичные выступления
необходимы, чтобы опять же видеть, как люди
реагируют на твои вещи. Здесь всё демократично и
по-честному.
- Литературные порталы, как известно,
принадлежат какой-то группе людей (или одному
человеку), и в них, как и везде в жизни (в
политике, в пирамидах чиновниках, крупных фирмах…)
присутствует понятия субъективности и продвижения
своих?
- Когда ты вывешиваешь, что-либо на сайт, ты об
этом не думаешь. Я вхожу туда без спроса, и выхожу
из него без спроса. Я думаю – это и есть, свобода
и демократия. Конечно есть регулируемые сайты с
очень жесткой системой, но не стихотворные,
которые больше напоминают проходной двор. Главное,
что я могу без спроса вывешивать любое своё
произведение.
- И ты думаешь, авторы сайта не должны быть
заинтересованы сделать из проходного двора, город
с улицами и регулированным движением?
- Я знаю, что попытки такие были, но они всегда
проваливались. Специализированные сайты «великих»
обречены на вымирание.
- Да, Игорь, мы об этом один раз уже говорили:
уход писателей с сайта приводит к уходу их же, как
читателей, и их читателей в чистом виде. Но с
другой стороны, существуют всякие там рейтинги,
значки принадлежности к группе профессионалов? Ты
обращаешь на это внимание?
- Предельно равнодушен. Абсолютно! Мне нравится
фраза: «Рукопись на стол!». Регалии создаёт и
приобретает сама рукопись.
- А как тебе понятие - «народного поэта».
Недавно был юбилей нашего земляка – поэта
Палькина…
- Сложный вопрос. Знаешь почему? Тут включена
конкретная финансовая составляющая. Ибо, если ты
литератор и много делаешь на поприще литературы,
тратишь на это время, то должен что-то в каком-то
соответствии получать. Это трудноосуществимая
задача (причём, во всём мире). Я с
настороженностью отношусь к слову «нет» в такой
ситуации.
Мужик обязан зарабатывать деньги. А если
говорить о Палькине, то некоторые стихи на самом
деле с годами стали народными. Они вошли в песни
народные и поются за русским столом. А мать его
была профессиональной «плакальщицей». А
плакальщицы – были народными поэтами настоящими.
Так что мы подошли к вопросу генетической части
любого феномена.
- Игорь, давай завершим предыдущий вопрос:
правильно ли я понял, что ты приветствуешь любые
регалии, адресованные к тем людям, которые
занимаются поэзией?
- Да. Поэт существо в основном голодное, но
давать ему спокойно умереть нельзя! Поэты - это
такой же ресурс любой страны, как нефть, руда… Они
- её сознание, генофонд. И когда ресурс
транжирится, погибает или вывозится за границу,
это уже неправильно. Стране – это должно быть не
выгодно.

- Давай, Игорь, поговорим немного о естественном
возрастающем сопротивлении при любом продвижении
вверх. Касается это и литературного сообщества.
-Это нарастающее сопротивление, прежде всего,
располагается в голове автора. Меня лично, каждая
одолеваемая ступень парализует. Сейчас, например,
после последних успехов нахожусь в этаком лёгком
творческом параличе. Что делать в таких случаях?
Прежде всего нужно осмотреться и постораться
изучить с новых позиций мир вокруг. Что я,
собственно, и делаю. Надо перевести дыхание.
Если сказать прямо, то просто вырастает мера
ответственности за свои слова, мысли. И это
парализует. А внешних стен для автора, набирающего
обороты и постоянно вносящего новизну в своё
творчество, не существует. Если каждый следующий
блок, если каждая следующая капля крови, будет у
автора горячее и живее, то она прожжёт все
преграды на своём пути. Административное
замалчивание может затормозить тебя, но не
остановить.
- Насколько целесообразно затаиться в такой
момент, рукописи ведь не горят? Нужно ли создавать
«легенду» о себе при жизни?
- Повторюсь: «Писать в стол – самоубийство». Это
Генри Миллер сказал. Причина не показывать себя –
синдром боязни открытых пространств, боязни оценки
со стороны. А всё очень просто – оценили тебя
отрицательно, думай. Не надо считать себя умнее
других: либо ты пишешь ерунду, либо повторы, либо
банальности, либо твоя территория давно уже занята
другими.
- А есть ли в твоём понимании какая-то половая
привязка к уровню поэзии? И как правильно говорить
о женщина: поэт или поэтесса?
- Слово поэтесса я в своём лексиконе не
употребляю. А вопрос общий и хороший. Знаю, давно
ты его готовил. Постараюсь ответить полно.
Можно ли по стилю и характеру изложения отличить
женский стих от мужского? Практически нет. Почитай
современные анонимные подборки, и убедишься в этом
сам. Пошли дальше – наконец-то ты находишь в
тексте местоимение. И часто удивляешься, когда
появляется «Она». А ты абсолютно уверен, что
должен произнести эти слова «Он».
- А ты ведь знаешь, Игорь, что часто женщины
пишут от имени "Его" (от лица поэт), а
иногда и мужчины пишут стихи, где он не
"Он", а "Она"?
- Вот мы и слегка запутались в местоимениях и
подвели первую черту: разницы в средней, скажем
так, не очень сильной поэзии, не существует.
Другое дело - тематика раскрываемого. Они отчасти
различаются. И объективно, что больше мужиков
поэтов, которые оставили после себя значительный
след. Причина? Мужчины всё равно грубее и блоки,
которые они обрабатывают, литературные камни,
тяжелее по смыслу. Женщинам и без них непросто.
И ещё один момент. Когда дело доходит до
катарсиса, когда человек теряет своё лицо,
разобраться в голосах достаточно легко: мужчина
издаёт характерный рёв, а женщина отчаянный визг.
Последнее. В женские стихах, в своём среднем
количестве больше карамели, хотя мужских стихов с
такими же вскусовыми пристрастиями тоже
полным-полно. Если говорить обо мне, то я ненавижу
этот привкус в стихах. И он является явным
признаком графомании.
- А для противопоставления ненавистной тебе
карамели скажи, какие они должны в быть?
(Игорь, ненадолго задумался)
- Кирпичами, ломами, гранатами..., а не кусками
расплавленного сахара. А если удастся создать
атомную бомбу, то создавай! И тогда наступит
прорыв.
- Но очень трудно создать атомную бомбу,
взорвать её и не погибнуть?
- Да, Андрей, прежде всего она взрывается в
твоей голове. Поэтому – ты постепенно становишься
сумасшедшим.
- Здесь неплох, как приём, уход на время в
прозу. Чтобы не стать реально сумасшедшим, или не
погибнуть.
- Либо остановиться, пройтись, как ты говоришь,
в какую-то другую сторону. Дело в том, что на
самом деле, если внимательно разобраться, стихи
невероятно благодатная вещь. Элементы этики и
эстетики регулируют заряд. Может мы, изначально не
угадали со сравнением. Может это и не бомба
совсем, а Вселенная!
Главное, что я точно знаю - все стихи глубоко
позитивны. Инструкции в стихах на уничтожение не
напишешь. Даже выходя на самые страшные и тяжёлые
темы, они несут людям добро. Злых стихов просто не
бывает!

Книга, как любой плод, может перезреть. Ты
пытаешься её исправить, переисправить, добавляешь
и убираешь новые главы. Опасно. Надо успевать до
того, как плод падает. Надо стараться отдать его
свежим.

Для поэзии важна тема и ритм. А для прозы
достаточно, чтобы пришло настроение, мысль, и даже
просто было время на работу, когда ты создаёшь
конструкцию ежедневно, как любой специалист своей
профессии.

Землячка Оля не сумела пересчитать с американского
на наше время и позвонила в четыре утра. Страшно
не люблю с определённого момента ночные звонки.
Боюсь их.
Добежал до телефона – проснулся. Оля
несколько лет (перед бегством в Америку) дружила с
моим сыном, была членом нашей раздробленной семьи.
Говорим. Не понятно кто кому советует. Голос у неё
изменился – повзрослел. Повзрослеешь тут на земле
не простой и злополучной. Кто из нас взрослый?
Успокаиваю, договариваемся продолжить разговор в
следующий раз. Прощаемся, землячка.

Заехал на работу проездом из Москвы в Энгельс Юрий
Григорьевич Проскуряков: поэт, прозаик, личность
многогранная, энциклопедический знаток нескольких
поколений и всех возможных теорий о нашем городе.
Обнялись, расцеловались, я поздравил его с
прошедшим юбилеем.
Юра заехал с женой и подарил мне и Игорю Алексееву
наконец-то в 25 экземплярах изданный («иначе не
будет библиофильской редкостью») его первый
сборник «Плачи и голоса заживо погребённых».
Говорили об уникальности нашего города, в котором
ничего не происходит и поколениями правят одни и
те же семьи (я называю какую-то известную фамилию,
а Юра тут же вспоминает отца или деда с
должностями и регалиями).
- Здесь ничего и не будет происходить – город
такой. После войны ещё при Сталине тут похоронили
одного НКВДэшника - главного палача. Так его в то
время(!) три раза из могилы кто-то выкапывал, и за
ноги подвешивали. Мне его дочь рассказывала.
Юра знает все истории о городе, начиная с
греческого Гелона.
Я рассказал ему о планируемом фильме про Игоря с
участием известных (уехавших, или не уехавших
земляков), как бы расширяя, таким образом город,
показывая его через стихи одного поэта, но в
разных местах.
- Это же моя идея?!
- Как угодно. Главное, чтобы она состоялась.
Надо отметить, что с Юрием Григорьевичем мы на
самом деле много наговаривались раньше о ценности
для России Саратова людским ресурсом и о наших,
разбросанных по всему миру, земляках.

Маленький Лермонтов страдал малокровием, на теле
его сияли болезненные язвы, ходить он научился
лишь к трём годам. Это не помешало Михаилу
Юрьевичу оставить неоценимый вклад и
самореализоваться к двадцати семи годам (когда он
и погиб на дуэли с Мартыновым) в поэзии, прозе,
живописи, музыке...
В честь Лермонтова в районе Минеральных Вод
назвали маленький современный город, который был
построен у горы в штольнях которой в советские
времена начали добывать урановую руду. Руда
иссякла и город неминуемо превратился в
заброшенный спальник. Хорошо ещё, что расстояние
до других санаторных центров, в силу географии
района, оказалось незначительным.