Путешествие первое.
МОСКВА.
И право жить и умирать.
И право говорить - любимый.
И право повернуть назад.
И двигаться необратимо.
* * *
Просто чистые стихи,
Просто синие чернила.
Ты давно меня любила,
Я давно тебя любил.
В сиром воздухе Москвы,
В лунных парках бесконечных,
Я брожу изгой извечный.
Я тебя давно любил.
В жёлтом росчерке листвы,
В ожиданье белой стужи,
Как судьбе - надежде служим,
Той,
где я тебя любил.
Той,
где ты меня любила.
И где синие чернила,
И где чистые стихи.
МОСКВА. ХОЛОДНО.
Из всех молитв,
из всех былых печалей,
из всех надежд,
которым всуе сбыться не довелось.
Из всклочь больного сердца,
из опавших,
как холоду в награду жёлтых листьев.
Как с возрастом
и в дань
моих волос.
Из выстраданной грусти
и молчанья.
Из не впопад,
не до конца,
не льющейся рекой,
не безупречной речи.
Возможность
молча погулять с тобой.
Набраться силы в паузах раздумий.
Чтоб помолиться,
позабыть печали,
И славно встретить
новую весну.
* * *
Настолько холодно,
что мёрзнут провода.
Что мысль,
рождённая тревожить и любить,
ломается,
со звуком хруста льда.
Так холодно,
что хочется завыть,
как воет, брат мой-волк
в степях ночных,
безумием уставившись в Луну...
КУРЕНИЕ НА КУХНЕ, НЕ ОТКРЫВАЯ
ОКОН И БАЛКОНА
Не потаённый смысл,
а продвиженье пепла.
Движение к руке
бикфордова шнура.
На кухне при свече,
обозначенье ветра
Сопряжено с окном,
где мечется листва.
Свеча считает ночь,
в час - двадцать миллиметров.
На стыке губ и рук не имидж,
не спирит.
К тому же я один,
создатель свежей лепки.
Из слов совсем простых -
процеженный мотив.
Из пустоши былой,
где память колобродит.
Там не живёт никто,
но там и путь открыт.
Под поездов гудки,
под листопад мелодий
Я слушаю себя.
Я страшно знаменит.
Свеча. Горит свеча,
ломаясь в отраженьях.
За окнами темно.
А впереди - цейтнот
Насыщенных страстей,
оплавленных сомнений.
Застывшая слеза,
так тает день и год.
Пастельные тона.
Вникание в эстета,
В сомнения руки.
Отдать под маникюр?
Не повод. Был бы знак,
что доживу до лета,
Что вовлеку слова
в изысканный ноктюрн.
Чего не переждёшь,
над суетой согретый
мелодией пера,
мерцанием свечи.
Я сам себе один.
Со мною сигарета
И огонёк её негаснущий
звучит.
МЕТРО
Я не помню этих станций.
Я забыл про эти лица.
Я пришел из тех субстанций,
Где и ты меня любила.
В этой пляске,
в беге,
всуе,
В бесконечных повтореньях
Я люблю тебя любую.
Но и ты меня любила.
В сарафане темных улиц,
В фонарях ночных ночуя,
Мы у вечности воруем
Память первых поцелуев.
Шорох танца смелых линий,
Искры звонких ударений.
Сам к себе тебя ревную
К той, что так меня любила.
***
Первопрестольная, привет!
Как будто не был много лет...
А здесь живут мои друзья,
И мне давно уже нельзя
Без вереницы площадей
Столицы родины моей.
Но я люблю и тишину,
И потому я не пойму
За что люблю тебя, Москва.
Помоечна Москва-река.
И ритм не мой, совсем, ей-ей.
Но купола звенят звенней,
И по-над звездами слегка
Ложатся дымкой облака.
И Мастер здесь любил Марго,
И я брожу - совсем никто
В толпе огромной, кутерьме,
С словами в лысой голове.
И тут я гость, и там я гость,
Но где я жил - вам не пришлось.
Первопрестольная, пока!
Хватайте девок за бока
И мчитесь сильно, по прямой.
А жизнь течет сама собой...
|
оглавление