|
КОЛОДЦЫ ПЕТЕРБУРГА
Начало отсчета –
жизнь после ссылки.
После тюрьмы –
непростая работа.
Пятая группа крови.
Пустые копилки.
Море усталости.
Мелкие ноты.
Проходные дворы
детства в старость.
Попробовал обратно –
получилось хуже.
Пространство колодцев,
тяжелое малость,
набрякшее небо,
и здесь я не нужен.
Не хочется делать больших
обобщений,
ведь темное небо –
лишь темное небо.
Над нами кочующий
цикл испарений.
Водичка над нами всего-то.
Ну что ты…
07.08.04 г.
|
ДОМ КНИГИ
продается семитомник Бродского,
раскупается
продается пять плюс один Вознесенского,
аналогично
не продается ранний Сокульский
я, лично, плохо знаком.
ком проблем оставляю себе на потом.
и не о том,
сейчас не о том:
– как ты выдыхаешь в подушку,
чтобы не услышали дети
«хватит, больше не надо»,
– как потянувшись, решившись, рискнув,
забиваю в падение гол
до первограда
– как…
но облом, гром,
продвижение тяжелых туч на Невском,
не немцы,
привычно,
нисколько не замечая,
двигаются, двигаются люди мимо,
но с каждым вторым в метро
открытая книга
книга – библия,
гном водит моим пером,
балуется, дурачок,
импровизирует
«пять плюс один
– облом»…
26.07.04 г.
|
|
ПУТЕШЕСТВИЕ С КРУПНОЯЧЕИСТОЙ
АВОСЬКОЙ ЗА СЛОВОМ
До-го-ва-ри-вай…
Вари слова в окончаниях,
взбивай сгущенку истины,
не бойся.
Свечи горят.
Милая, они горят, пока есть вокруг воздух,
пока есть вино, хлеб, сыр
и голоса друзей.
Колокольня памяти
и тепло намеченного следа
дальнего костра,
у которого возможен выход из хандры,
выход не для себя,
но подальше из одиночества.
Не умирай так.
Дого-ва-ри-вай.
Нарывайся на идиотов.
Не бойся быть глупой.
Не бойся.
Тяни себя с нами.
Цепляйся за игрушки детства.
Все слова оттуда.
Догова-ри-вай,
исторгай нам,
возвеличенным парадоксами жизни,
на уровне пола,
на параде игры в солдатики.
Не томи –
договари-вай.
Право счастливчиков –
выхватывать за счетом счет,
не забывая про чаевые.
Договаривай!
26.07. – 03.08.04 г.
|
|
НАСОВСЕМ
Темный, сырой Питер,
создатель мокрых сюжетов.
Вода, сырость,
царские монеты
идут в оплату
быстрым официантам.
Они их считают, сличают
и не берут.
Я подожду пару минут
и исчезаю.
Принимая законы приличья,
не сматываюсь,
а исчезаю.
Насовсем.
29.07.04 г.
ПО УМОЛЧАНИЮ
среди мега расстояний
продолжая продвиженье,
я бы выжил и без тайны
в воске сереньких мгновений
сотворите, сотворяне,
силобуки в ваших соках,
сочинитель сочиняет
ахи-охи первердохи
хихикали каламбура
карякотины волнений,
серенады пели сдуру,
синтетическое пенье
прекратить!
и кей, кепане,
кей, кепане,
кей…
13.05.04 г.
ПЕССИМИСТ И ОПТИМИСТ
– Нет там больше ничего!
– Как это нет? А чайки, а серебристая вода,
а корабли на горизонте?
– Нет там ничего!
– Враки! Там дальше – луна, океан, Америка,
что там еще – Индия, целый глобус.
Вспомни…
– Нету ничего!
– Не верю!
– НЕТУ!!!
– Ну, нету, ну и ладно…
18.06.04 г.
ПОРТУГАЛИЯ ПОД СОРОК ДВА ГОДА
Португалия под сорок два года
В Крыму – Гурзуфе было то же солнце,
прибой от волн и на горизонте пароходы,
единственное, было нам
на двадцать пять пораньше.
Вся и разность…
Нисколько и не удивлюсь, лет через двадцать пять,
допустим, где-то как-то на Канарах,
я вспомню, в Португалии, в Гурзуфе,
все было то же самое,
чуть раньше.
.....................................................
Как ты думаешь, я вправе
сегодня спросить,
будет ли нам плюс двадцать пять,
плюс двадцать пять,
плюс двадцать пять…
и ничего другого –
то же солнце?!
14 – 30.06.04 г.
***
в Севилье времена сиесты... всегда
в Севилье жарко,
и случайные проедут мимо.
Хемингуэй в тени неспешно дремлет с пивом,
слова плывут...
в сиесту мало места поспешным выводам,
чему я, впрочем, рад...
Севилья возвращает нас назад
подковами, брусчаткой, экипажем,
где все смеются,
и моя пропажа не так видна...
в Севилье слабый запах конского говна
и времена сиесты
19.06. – 11.07.04 г.
КАРТИНКИ
Ницца
Мокрая Ницца
напоминает королевскую курицу,
не способную взлететь
в своих цветных
желто-синих ожерельях...
Мы на мокрую курицу Ниццы пришли,
слетелись издалека...
«Кц-ц-ц», – капает дождь-пижон
«ницц-ц...»
07.03.04 г.
Женщина
Женщина сидит на табуретке
в белом халате у желтой бочки
провинциального городка,
безразлично покрикивая в жаркое марево:
«Кому квасу, кому квасу…»,
возвращая интонации псевдоблагополучия
и сны советского социализма…
26.05.04 г.
Одуванчики
1.
О-ду-да,
од-а одува-нам…
2.
Интересно, сколько одуванчиков
распустилось в весенней Москве,
и есть ли какое-нибудь соответствие
между ними и живущими здесь?
И жившими…
Желтый восставший город,
благословленный маем и любовниками…
27.05 – 03.06.04 г.
Метро
Спуск по экскаватору
при пристальном вглядывании в лица
сопрягается
с моим представлением
о преисподней.
Молчанье немое,
на воле синица
и сотни букашек.
Метро в изголовье.
07.08.04 г.
КРЕСТ
А. Уполовневу
Уже выбранный крест,
а с ним голос отчаянья.
Мы уходим из мест
невозвратно, случайно.
Смысл знаков, судьбы,
когда вырыта в поле
яма нашей вины,
я не знаю...
Мир боли.
20.03.04 г.
|
|
ХВОСТ
1
Мы считываем строчки,
наполняя себя сухим, густым,
а к вечеру и грустным
красным вином.
Хвост напивается мгновенно
и спит везде, устало улыбаясь,
оставляя без вниманья
слова и хохот, музыку
и крики попугая…
2
Хвост просыпается
и слушает стихи,
легенды, случаи из жизни,
анекдоты.
Мы считываем, произносим жадно строки,
которые летят через огонь,
потом огонь подхватывает
белые бумажки,
слова перетекают,
превращаются в пожар,
куда-то в вечность.
Вечность в никуда…
3
Мы пробираемся на лодке
по протокам,
сгоняя птиц
и различая всплески рыбы.
Почки на ветках бьют в глаза зеленым,
затаились под ряской
в ожиданье
крокодилы.
Мы первозданны в поисках и в мае,
нам кажется, мы здесь одни надолго.
Хвост кашляет и напряжение снимает:
«Я и не знал, что так огромна Волга…»
4
Город готовился,
придерживал вагоны на подходе,
промыв коротким ливнем тротуары.
Потом, после обеда, дважды отсалютовал
вперед двойной, а после одиночной,
через овраги, радугой из церкви.
А к ночи на концерте бил в ладоши,
чуть-чуть подсев на интонацию, на слог
и, кажущуюся изначально
примитивной, музыку…
Эй, Хвост,
помоги нам очистить наш пыльный Город!
28.05 – 01.06.04 г.
|
|
|
оглавление