***                
             
интересная форма возвращаться
то мы книги писали
то редко, но искренне, письма
(которые сами по себе составляют книги
как часы минуты, или короче-длиннее)

зарулил утром на реальную Почту
увидел очередь
остервенелых теток
из той эпохи за этим прилавком
(до него и за ним тоже -
советское осталось, вполне, слово
"почта")
- вы почему не заполнили паспорт?
- почему, почему, забыл
бандероль от друга
вот написал
(не орать, не кричать, отдайте)
точно, что ждал
не повестки, не жесть в накладку
бело-синие книги
поживут на столах моих
по одной полетают

здорово ты про парашюты
близким друзьям
им нужнее

удивительно - нет/да
стал вчитываться в строки
были в тех же местах
хотя в разных местах
души России

вечером воскрешали серебряный век
в кафе человек на сорок
в Арт-налете у Наташи
Ходасевич, Блок
Цветаева, Северянин
вот думаю, запущу я им Воронцова
какая разница - года не имеют значенья
пусть писателя угадают

но не взялся
пока разбираю твои полеты
прочитал всем Хвоста
будет скоро Хвостовский вечер
а там далее - все мы
и Женька, мой друг
(из Новосибирска)

голубой цвет и белый
пока обошлось здесь
без крови






Cемерки  

«…больше идти некуда»

Е.Воронцов


сегодня родился семимиллиардный
сплошные нули при семерке няньке
ощущение, что нас много
но где мы, где мы

школьницы, погибшие в автобусе
позавчера
вчера
сегодня
в разных местах

они уже не услышат

набрать бы семь человек
слушающих

вырастить

семьдесят
семьсот
семь тысяч
семь миллионов
размечтался
вернется к семи

к танцам с волками
к танцам с Россией
танцам наоборот
вот

друг мой, я затопил камин
первый раз в сезон
«не говори последний –
принято здесь – крайний»
тут трудно вдвоем
не поймут

маленькие мои девочки
ждут меня
хохочут в телефон
или плачут

вырасти папа
вырасти папа
выше их всех

расту
подтягиваюсь
толку-то
толку

грех молиться удаче
семеро смотрят сверху
семеро ползут в устье реки
рыбаки
говорят, что мелкая была на семь килограмм

мам-м
мам-ма, как залипшая добрая клавиша
семьдесят...

трассирующий
звук
семерки