Мы познакомились с ним, как водится, на летнем отдыхе в Турции. В родном городе не было совпадений хотя, об его успешном оптовом бизнесе, я до того лета был наслышан в достатке. Город у нас не очень большой – все друг о друге что-то знают. Молодожавый сильный высокий мужчина отдыхал в середине нулевыхс семьёй, как и я, и мы быстро нашли себе совместное спортивное развлечение – играли в настольный теннис. Соперник мой (из этических соображений абсолютной достоверности описываемой истории, мне придётся здесь не раскрывать его имя), играл тогда значительнее слабее меня, но на отдыхе разницы никакой не было. В конце концов, я давал ему достаточную фору - два, четыре, шесть очков, она нивелировала разницу в классе, и нам было и по-спортивному интересно.
Вернувшись домой мы встретились в самом прогрессивном спортивном клубе города и продолжили общение, как за теннисном столом, так и вне его. Так я был даже один раз на его «фазенде», где товарищ в большом подвале поставил стол и проводил регулярные тренировки. Он увлёкся новой для себя игрой настолько, что стал брать большое количество профессиональных уроков, меняя по очереди всех тренеров в округе, а так же дорогие ракетки и накладки на них, наращивая трудовыми часами у стола то, что у многих было поставлено в юности. Надо сказать, что я тоже в пинг-понге самоучка – в детстве и юности я отдавал своё время другим играм с мячом: футболу, баскетболу, волейболу… И даже в большой теннис и бильярд, я выгляжу - мне так кажется - более технически подготовлено. Итак, в тот момент, когда мой турецкий друг наращивал объём, я... бросил играть вообще! То ли в семейных и прочих обстоятельствах перестало время на теннис складываться, то ли просто остыл – не помню. И года на два-три я положил ракетку в некий свой абстрактный стол. Но спустя вышеуказанный период, я вернулся в клуб и провёл по зиме две-три тренировки, по доброй памяти спросив у ребят: «А где наш N?» «Так он же сейчас в горах катается...»
И вот ещё через неделю, я увидел отдохнувшего после зимних гор, своего товарища у теннисного стола и был, правда, зачарован его приобретённой техникой: хлёсткие удары справа и слева, эйсы, подрезки, сложные подачи… Мяч после его ударов практически всегда попадал в стол. А экипировка! И всё это вместе одним словом по мне, так - фантастика! Терпение и труд, точно делает с нами невозможное. Не за уважать товарища было абсолютно невозможно, а на предложение: «Давай сыграем парами?», я попытался мягко уйти в сторону. Где я сейчас, а где боги!
«Да, без денег…» Надо сказать, что в нашем клубе принято играть на небольшие денежки, но дело даже не этом. Я испугался, что испорчу радость общения с маленьким беленьким мячом всем. Друг был почему-то настойчив, и, учитывая, что в пару мне был подключен настоящий профессионал Дима, я всё-таки согласился. Да ладно – тряхнём стариной. Мы с Димой выглядели из-за меня явно слабее, но всё-таки упирались. Я вспоминал движения и не лез вперёд, партнёр – атаковал. Короче мы проиграли по партиям с очень достойным счётом 3:4, и пора было идти домой, но мой «турок» неожиданно предложил сыграть один на один и на деньги. Привожу по памяти наш диалог.
- Теперь я готов играть с тобой с форой!
- Конечно, готов, но мне после огромной паузы…
- Да, ладно! Ты вполне в порядке.
- Я?! Я и ты сейчас на разных планетах. Уважуха, нет вопросов, но мне нужно несколько месяцев, чтобы вспомнить хоть что-то из этой игры.
- Давай играть прямо сейчас! Ты помнишь, как меня разделывал «под орех» с форой.
В какой-то момент разговора, я окончательно понимаю, что товарищ мой готовился к этому вечеру целые годы. Как тут грамотно отказать?
- А какая фора?
- Четыре!
Вы знаете, что в современном настольном теннисе играют до одиннадцати мячей. Четыре?! Он не сумасшедший – сейчас он может дать и восемь, и выиграть, но играть на деньги? И четыре – где-то 36 процентов партии. И что я теряю, право?
- Сколько ты хочешь за партию?
- По тысячи.
Он смотрит на меня пристально. Он меня давит в пол, и если честно - просто офигел! В клубе играют по сто, максимум по пятьсот рублей за партию – я это точно знаю. Он хочет меня просто раздеть здесь при всех зачем-то. Разорвать! К чему такая жажда крови, эй? Да, хрен с тобой. Пятёрка у меня есть в раздевалки – я же тоже игровой по жизни, и в не плохом физическом тонусе прямо сейчас. И пятёрки мне для шоу не очень-то жалко. Жалко, но не очень. Надо просто суметь отстраниться, и играть, что можешь. И тут слегка завёлся я.
- И что - играем до пяти партий?
- До трёх.
- Хорошо.
Опана - впервые наглый мой товарищ слегка «отжался», не рискнув принять предложение на всю мою реальную пятёрину (он конечно не знает, что это заначка до конца моей недели). Играем же мы на разницу выигранных партий. Итого, теперь максимальный возможный ущерб от игры – три тысячи рублей. Да, на здоровье! Зато повеселимся. Дело было вечером. Клуб потихоньку пустел, но я решил удивить себя сегодня по полной.
И удивил. На разминке, я осознанно, будучи в целом нападающем по жизни, встал в защиту и стал нудно, но регулярно тянуть мячи. Начали играть. Он бьёт – я отбиваю. Помогают края поля, сетка… На "соплях" выигрываю первую партию на «больше-меньше», вторую - 11:9, третью - 11:7. По третьей, получается, что я сыграл с этим «монстром» вровень – удивительно! Всё это чистая психология. И в настольном теннисе всё очень быстро. Десять, от силы - пятнадцать минут и три тысячи мои. Несколько побелевший (а он и так такой – седой с белыми усами) товарищ подходит в некотором ступоре – ну, сам же хотел – и просит продолжить игру. Удивляюсь я снова. Ну, зачем? Но задаю в оттяжку убийственный вопрос: «А деньги то у тебя есть?»
У человека денег «вагон», но все они, естественно, в раздевалке. Но я не соглашаюсь играть на отсрочку, и посылаю его за подтверждением прогуляться – пусть отдохнёт и взвешенно подумает. Да и сам передохну. Иду, пользуясь временем, в «аквариум» - кафе в виде стеклянного квадрата, и рассказываю ребятам всю нашу возню. Они и так в обезвученном режиме многое отсюда видели. И вот, мудрые люди а некоторые из них профи, просят меня:
- Ты, если можешь, «старика» не обижай. С форой в четыре он «хватанул» - погорячился. Пусть он даст фору два – это честно. И разойдётесь миром.
Пришлось им ответить:
- Во-первых – в игру затащил меня он. Во-вторых – фору в игре предложил не я, а опять же он. И в-третьих – этот старик моложе меня на год. (Я то, точно это знаю!)
- Ну, смягчись, Андр… Это же игра?!
Возвращается из раздевалки соперник с пачкой не структурированных денег и отдаёт мне злосчастные три тысячи. Договариваемся при народе сыграть ещё до трёх побед со ставкой 1,5 тысячи за партию («чтобы скучно не было»), и потом уж спокойно удалиться по домам. Максимум возможного моего проигрыша в этот вечер с пятёрки и трёшки, падает до полуторки, а шоу снова продолжается.
Надо сказать, что я неожиданно и в игре по ходу добавил. Поймал физиологический мышечный кураж. Осознанно понял, что в сплошной защите при форе всего два уже не отсидишься, и потому начал контр атаковать. А «друг мой» сначала полез на мою оборону, а потом стал паниковать и много ошибаться. Короче, хоть и было мне удивительно – не по уровню игры каждого, но выиграл я в равной борьбе и эти три партии. И так мне стало хорошо – не от денег конечно, а от того, что что-то ещё могу. Могу сам себя удивить, блин! При этом, друг мой совсем побелел лицом и как-то заскучал - обидел я его, да и клуб через пол часа должен закрыться.
Но выдохнем -фууух! Я то причём! И деньги мне нужнее. Вышел к нам из «зазеркалья» перед отходом домой, уважаемый общий товарищ Костя, и спросил у нас двоих - как дела? Рассказал я ему коротко и без понтов о конечном результате. Удивился он опять чуточку, но речь его, меня совсем «опрокинула».
- Сыграй, Андрюха, ещё три партии без форы – это честно. И идите домой.
- Как без форы? (Я даже оторопел) Ты видел, что он сейчас делает, Кость? И справа, и слева?! И какой у нас разрыв! А может просто деньги, ему отдать?!
- Просто не надо, но без форы сыграй. Ты в наших кругах считаешься человеком честным. И это именно так и будет – честно!
Взял он меня на это. И паники уже не было совсем. Честный, блин! Поставил я выигранные 7,5 тысячи без форы по 2,5 тысячи за партию. И выиграл в диком напряжении и кайфе от игры, ещё три партии подряд: первую - на длинное «больше-меньше», вторую – 11:9, а третью – 11:4.
А дальше закрыли клуб – время было позднее. Вот и всё. Скажу ещё, что больше мы с моим товарищем за последние десять лет ни во что ни разу не играли...

Сорок лет назад

Пипец какой автобиографический - не мифический. Один в один. В один присест. Женские имена, имена ватаги несколько под забылись, а остальное - вот те крест!
Дело было летом в Гурзуфе ровно сорок лет назад. Если честно – тридцать девять. Но сорок лет назад я семнадцатилетний худущий блондин в первый раз, но учтите «на свои» – потому что работал я до состоявшегося всё-таки поступления в институт на военной кафедре и подрабатывал параллельно дворником – и на дорогу на собиралось. Итак, сорок лет назад я впервые выпорхнул от мамы и папы самолётом до нашего совестного Крыма, а данная история протекала там же через год.
Танцплощадка для встречающихся, приезжающихся, отъезжающихся… К последним отношусь я – завтра пора моя двигаться домой. Хоть вой! Деньги большой компанией мне собраны ровно на самолёт, загар классно подкрасил мои худосочные мышцы, волосы стоят белой трудно расчёсываемой копной, а уверенность в том, что я в местном балагане свой хоть отбавляй… Сил - нету сладу. К тому же друзья мои рядом.
Взяли столик. Выпили. Надо потанцевать. Плотненько. Недалеко танцует не выразительно молчаливый тип с красивой девчонкой. Где-то я её видел? Ах да, сегодня же утром мы пересекались на «пьяной аллеи». Москвичка, и на меня глазеет. Подошёл. Встал рядом.
- Привет!
Девушка от парня отошла.
- Сто лет!
Парень крепкий сразу возбух, а я ему:
- Это моя невеста!
Девушка ко мне под медляк – тили-тили тесто. Отвёл её к нашему столу. Выпили. Ещё не иду ко дну. Компания девчонку растворила – приняли. Как мы тогда и о чём шутили?! Не восстановишь – слова уплыли…
Следующий танец. Хотел её пригласить. Но тут кто-то из наших начал с москвичкой хохмить, а этот – тот тяжёлый жлоб, другую в танце к себе приволок.
Стою и наблюдаю. Кажется, я её тоже знаю. Вспомнил – в первый день в этот заход вытаскивал её к морю пьяную в дребедень с этой же танцплощадки. Ребята, могут быть опечатки! Но это точно, правда, - никакущую, пьяную, голую приводил в чувство в море. Слушал её текст про какое-то горе - про какого-то молодца, который сбежал от неё с утреца…
Короче, я привёл её ночью домой - невинный мальчишка такой. Уложил усталую дикую спать, а мог бы и чуть помешать. И вот она, блин, танцует, советские буги-вуги с ним. Не помню, как её зовут, но в танцах я неутомим! И тёплым остаточным летом я дальше лезу в историю эту.
- Привет!
Она - обалдела. Смотрит на меня. Парень (в дальнейшем Миша) готов меня тихо убить.
- Это тоже твоя невеста?
- Да, так тому быть!
А девушка потихоньку в меня всматривается, вникает, узнаёт, целует, почти ласкает.
- Я искала тебя все эти дни!
- Я не против. Я же ждал. Но мы здесь… не одни.
И забираю её у Мишки, танцую и веду к нашим мальчишкам.
Дурак! Здесь я теряю к себе всякий такт. Она же была безумно красива! Ты видел, выходящую из воды, и терпеливо ждал встречу опять с ней. Дурак, ты Андрей!
У нас за столом все умещаются. Я собираю в Крыму в Гурзуфе памяти лета моих красавицы… просто так. Мне восемнадцать лет – я полный, скажу, дурак! Или девственник, или общественник. А скорее и то и другое. Рядом волнами море.
И опять играет музыка и Мишка (как выяснилось потом - земляк) дико хмурится и берёт под талию местную девчонку. Но её ручонка со шрамом напоминает мне прошлое лето, когда Машка рассказывала мне местные сюжеты, водила по дворам и по горам… Шрам! Я не помню, как мы тогда в прошлом году с ней познакомились, как расстались.... Машка, шрам её, смуглая кожа, темнота, околицы… Может, и был поцелуй? Или нет. Х@й! (тогда так не говорили – мы как-то по-другому любили)
И вот прошёл год, и Машка меня узнаёт и кидается в объятья от счастья, убегая от горемыки Мишки. Такие делишки - живём мы в поздних Советах, Ильича все мы дети, сынишки, кибальчишки…
Р. S. Вывода никакого нет. Девчонки ушли, и, небось, постарели с тех лет. Имени ни одного (кроме Миши) достоверного не осталось. Такая жалость! И обратным числом не полюбишь же, братцы. Бросаю в воду плоские камни – не гранит же и сланцы…
Пять – шесть – семь. Один – два – три…
Мишке я сказал потом дома трижды «прости»! И он, много позже, сверстал три мои крайних книги. Наши глупые движения в юности были милы, а дороги абсолютно неисповедимы!