Гонка последняя –
ЧЕРЕЗ ЧЕРНУЮ ДЫРУ
Благоприятнейший исход -
Вновь птицу пуля продевает влёт.
МАРШ ФУТУРИСТОВ
Мы безопорные,
мы футуристы!
В небе в раз-махе слоги
повисли
Но не провисли,
как провода.
Да!
Не ностальгия по модернизму.
Дело не в этом.
Тихая тризна
нам ненавистна.
Штампы в стихах -
бра-ак!
Нас остужают
вскользь
поэтапно,
каждой метафоре -
черные завтра.
Ну, а пустоты в рыхлых умах
ка-ак?!
Фу - на министров,
Фу - формалистов,
Фу - но не так
на беспечных туристов.
Всем пресыщенным,
с плевелой в глазах
ка - ва-
ардак!
* * *
А может, не будет весны?
А может, весны и не будет?
Мы очень наивные люди,
нам снятся лазурные сны.
Мы слишком смирились с собой,
и горе для нас -
лихолетье.
Ты снова наивно - бессмертен?
Ты веришь в молочный прибой?
Но если не будет весны,
то чем нам заполнить пустоты?
Зияют свободные соты,
Дымятся и тают костры.
И голос ужасно правдив,
и речь без помарки - красива.
Ты чем недоволен,
счастливый?
Нарочито - сложный,
спесив...
А в городе вечный сквозняк,
и к этому трудно привыкнуть.
Иль друга ветрами окликнуть?
Иль песни писать натощак?
ВОЗВРАЩАСЬ ОТ ОТЦА
Вчерашнее вино в крови моей играет.
Вчерашнее вино корежит мою речь.
Все чувства далеки.
Как в зеркале мелькают
размазанные дни.
Их не за что беречь!
Кто голову склонит?
Мое плечо упруго.
Кто хочет разгадать Безумный Океан?
Когда горю в ночи,
какой пылает уголь!
И почему еще я так бываю пьян!?
Как тараканы врозь,
в разбег,
смешные люди!
Удобно, значит, так -
в застежках и манто.
Вот если согрешишь, тогда пора.
Осудят.
Оглянутся на миг -
и быстренько в кино.
Есть люди на углу,
что, маясь, ждут на помощь.
Но если бы менять
не мятые рубли.
Закончен круг в аду,
на небе снова полночь.
Я выход не нашел.
О, Господи, прости!
МОЛЬБА
Все будет хорошо!
Но разве в этом дело?
Не покоробь души от страха перед тьмой.
О, Господи, прости,
не трогай его тело.
Не снизойди, прошу,
до ломки через строй.
О, Господи, прости.
Дождись осенней дани.
Сегодня,
по весне,
нам нечем заплатить.
Мы вышли на крыльцо,
не безупречно встали.
Немного дай пройти,
жестоко - запретить.
Мы вышли за крыльцо.
И времени потеря,
И бесхребетность лет
прошедших -
лишь урок
Пусть свечи в тупике,
но есть надежда, веря.
Мы знаем, будет суд,
но отпусти и срок.
Пусть свечи в тупике -
есть ветерок дыханья.
Пружины живы в нас
и детский нигилизм.
Я зритель, я игрок,
но рабство осознанья,
Что можно только ждать,
впадая в мистицизм!
Я зритель и игрок,
но не колдун -
не знаю…
С природою, судьбой
тягаться не смешно.
Не снизойди, прошу,
надеюсь,
заклинаю.
О, если б только знать,
что будет хорошо!
ПОДПИСЬ
Я сам себе сегодня подписал
смертельный приговор -
и не заметил...
Как будто я давно на это метил.
Случайно подмахнул -
и ничего.
Живу, смеюсь,
прошу: "Налейте чаю".
Но все-таки я, кажется, скучаю,
поглядывая искоса в окно.
Там пластилин потек по тротуарам,
там воздух исковеркан желтым шаром.
И люди.
Люди - куколки в кино.
Я сам себе сегодня подписал
смертельный приговор.
Беспечно думал,
что столько раз ходил
печальным кругом.
Что подпись?
Подпись мелочь,
ничего.
Пока к вам ночью не заглянет нищий,
не вытащит листок из-под рубища,
не отвернет усталое лицо.
Я сяду за послание к тебе,
со мною раньше много раз
случалось.
И даже что-то, помню, получалось -
не этот странный,
страшный разговор.
Что сам себе
сегодня
подписал
смертельный приговор,
и не заметил!
Забыв на миг,
как спят тревожно дети.
Что ты одна,
и черное окно.
ОБРАЗ
Коллекционирую снобизм.
К судьбе презренье,
к магазинам...
Но попаданье в реализм.
- Позвольте,
можно апельсинов?
Позвольте,
можно быть собой?
Голодным, злым
и недоступным.
Не страхолепствовать рабом
И речи излагать преступно.
Меня уже не бросит ниц.
И не хочу я возвращаться
В дни суетливых верениц.
И нам пора,
увы,
прощаться.
Пора, пора.
И кони ржут.
И небо покидают птицы.
Прохладно.
В шелесте страниц
Мгновение застыло.
Длится.
ЧЕРНАЯ ДЫРА
Пока еще есть маленький запас -
порядка миллиарда лет вперед.
Пока еще не пробил черный час,
в порядке миллиарда лет пустот.
И дни, и сны свободны от дождей.
И вспышки солнца нам последствий не несут.
Мой маятник все дальше,
все сложней,
поправ законов замкнутый сосуд.
Неуловимо капают года.
И времени очерченная грань
неуловима,
как рожденье льда,
неуловимо загустела даль
в ночное небо,
вакуум - удел.
Приходит осень,
падают плоды.
На фоне мнимых праздников и дел -
зов,
тяга страшная,
безумная…
звезды.
* * *
Так не играют на баяне!
А как играют на баяне?
Чтоб песни по полям гуляли,
Чтоб слово небом запивали,
Чтоб боль и радость вспоминали.
Так как играют на баяне?
Так не играют на гитаре!
А как играют на гитаре?
Чтобы заплакали цыгане,
Чтоб кровь шампанским наполняли,
Чтоб мир исполнился мечтами.
Так как играют на гитаре?
Так не играют на рояле!
А как играют на рояле?
Чтоб музыка текла реками,
Чтоб время мучилось стихами,
Чтоб в сердце разгорелось пламя.
Так как играют на рояле?
ЧЕРНОВИК
Дело - дрянь, если жизнь - черновик,
ты идешь за мной вслед
осторожно,
и вращаются звезды вельможно,
пан Октябрь, я так не привык
к этим желтым исчадиям сада,
к этим листьям,
что стол мой - бумага,
закрывают собой материк.
Почему это жизнь - черновик?
Центробежные втянут в орбиту.
Круг замкнется,
но тяга к зениту
обозначит судьбу или миг?
В этом замкнутом черном пространстве
почему я люблю постоянство?
Где тот путь,
что ведет напрямик?
Да, конечно же, жизнь - черновик!
Разве так мы с тобою станцуем,
разве так я любил бы другую,
разве вторит мне косный язык
в кривом зеркале,
в городе смеха,
где провал - отраженье успеха…
И где жизнь....
Ах да, черновик...
|
оглавление