***

Поэт должен жить долго -
чтобы все успеть сочинить,
чтобы успели издать его стихи,
чтобы успели его заметить,
чтобы успели воздать должное...

А я ждать не люблю.
Написал, что хотел, - и помер:
лучше не буду поэтом!

			1986

              ***
			  
- Охота тебе, -
говорят они, -
писать стихи о любви,
когда в каждом киоске
добрая половина журналов -
о том, как правильно заниматься
любовью:
журнал о приятной любви,
журнал о безопасной любви,
журнал о любви без последствий
и триста сорок пять энциклопедий
с цветными картинками,
всесторонне изображающими
любовь!

А у меня каждая любовь
неправильная:
то неприятности,
то неприятели,
то опасности какие-то
и огромная куча последствий:
бессонница,
головная боль,
комплекс неполноценности...
Целое предынфарктное состояние
нажил на этом деле!
Но для журнала материал невыигрышный,
для энциклопедии - нехарактерный.
Вот и приходится
писать
стихи.

			1996

              ***
Скажешь:
- Посвяти мне поэму! -
выйду на балкон
и, глядя в закатное небо,
сотворю шедевр.

Скажешь:
- Подари мне звезду! -
тут же, на балконе,
влезу на табуретку,
подкараулю Bозничего
и украду Капеллу.

Скажешь:
- Прыгни с девятого этажа! -
тут же с табуретки
перемахну через перила -
и вниз.

Но ежели крикнешь вослед:
- Сходи в булочную! -
придется тебя огорчить:
пока стихи сочинял -
товар кончился,
пока звезду поджидал -
магазин закрыли,
пока на землю возвращался -
понял, что хлеб преломлю
с другой,
попроще.

			1989

              ***
			  
Как написать песню?
Очень просто! Для этого надо
сначала немного пожить,
не отвлекая себя посторонними мыслями,
затем немного подумать,
не отвлекая себя посторонними делами,
потом немного помучиться -
всего лишь несколько
дней и ночей,
или несколько десятков
дней и ночей,
или несколько сотен
дней и ночей -
и, наконец, выбрать укромный уголок,
где нет ни стола,
ни пера,
ни бумаги -
и тогда...

только упаси Бог брать обязательства,
или даже тихо загадывать,
или хотя бы робко надеяться -

вот тогда,
быть может,
песня
придет
сама.

			1980


              ***
			  
Когда стемнело,
на веранду влетел светлячок
и уселся прямо на стекле.
Брюшко его мерцало
холодным зеленоватым светом,
и с улицы
на него стали слетаться
все, кому не лень.
Прилетали спички,
чиркали о стекло с размаху,
вспыхивали, ломались и гасли.
Тыкались зажженные свечки -
все окно парафином заляпали.
Подрулила керосиновая лампа,
да поздно тормозить начала -
колпак вдребезги,
керосин на землю,
чудом пожара не случилось,
а запах до утра стоял,
всех отпугивал.

Наутро
я попытался пристроиться там,
где вчера сидел светлячок.

Ничего у меня не вышло!

			1987

			
              ***
			  
Мне сообщили,
что я не Пушкин -
и я ужасно расстроился.
Знал ли Пушкин,
что он - не я,
наукой не установлено.

А то погоревали бы вместе.

			1986

              ***
			  
Не обязательно
бежать на почту за газетами -
можно просто
дождаться почтальона.

Тем более не обязательно
перекрашивать зеленые листья -
можно просто
дождаться осени.

И уж совсем не обязательно
pазглядывать всех встречных девушек -
той, с золотистыми глазами,
все равно не дождаться!

Но непременно нужно
полить цветок на подоконнике -
не ждать же,
когда пойдет дождь.

Срочно необходимо
высушить лужу у крыльца промокашкой -
не ждать же,
когда настанет лето.

И нu в коем случае не забыть
почитать сыну сказку перед сном -
не ждать же,
когда это сделает та,
с золотистыми глазами!

			1987


              ***
			  
Ты думаешь,
ты одна такая -
с такой улыбкой и такими слезами?

Ты думаешь,
другой такой и быть не может -
такой независимой
и такой понимающей?

Ты думаешь,
где бы я еще нашел такую -
такую родную
и такую неожиданную?

Ты и вправду думаешь,
что ты единственная
и неповторимая?

Вот уж чего нет, того нет:
это не ты,
это я
так
думаю.

			1988


              ***
			  
Ничего, ничего, вдруг:
- Шарах!!!
Мигом выхожу из себя -
и начинается:

- Не в себе ты, что ли? -
чирикают девушки,
будто не понимают,
что мне от этого
не по себе.

- А всё потому,
что ты сам по себе, -
злорадствуют приятели, -
вот и получай!

- Сорок лет
всё ищешь себя, -
пилят родители, -
и еще удивляешься,
что сам не свой!

- Странно, - думаю, -
шарахнуло меня,
а вне себя - кто попало! -
и смех меня разбирает.

- Ничего себе! - говорю, -
вроде бы раньше
такого за собой не замечал, -
и плакать хочется.

- Ну, и как ты себя находишь? -
спрашиваю, -
ага, растерялся! -
а ответить-то и нечего.

- Непорядок, -
решаю, -
и впрямь от себя не уйти! -
и ухожу в себя.

Хорошо там, внутри,
спокойно -
так бы и жил...

Тут опять:
- Шарах!!!

Медленно-медленно,
медленно-медленно
прихожу в себя.
Отряхиваюсь.
Оглядываюсь:

а что было-то?

			1987-1988


              ***

Только-то -
подпрыгнуть
и - вниз головой,
в воду,
аккуратненько,
не поднимая брызг -
и все глубже,
все дальше,
все дольше...
А там, наверху,
гори он синим пламенем,
весь этот логоваз,
менатеп,
сыктывкар...
Фигушки:
жабры дома забыл!

А всего-то -
подпрыгнуть
и - свечой
вертикально вверх,
все выше,
все легче,
все свободней...
А там, внизу -
хоть залейся:
Газпром и Гоморра,
орбис без сахара под алым памперсом,
короче, полный анкл-бенц!
...Пардон,
это я -
задом об асфальт:
брюхо-то не отстегивается!

			1995


              ***
			  
Что-то муза опаздывает.
Обещала прийти ровно в семь -
и нет ее.
Час нет,
день нет,
год нет...
Вдруг
в десятом часу
прибегает -
красная, запыхавшаяся:
- Извини,
там трамваи не ходили:
тока не было.

			1987


	По Астраханской (песня)

Быль ушла, осталась сказка –
хмурым днём, удачным в меру,
я иду по Астраханской
вдоль ограды универа.
Курс второй, а может, третий.
Никуда спешить не надо.
Октября недобрый ветер
с ног сбивает листопадом...
Но в своей броне-болонье,
сам себе доска почёта –
что к труду, что к обороне,
что с попойки, что с зачёта,
но – зажав тоску по чуду:
мне ж не выгрести иначе,
ведь расти уже не буду,
а жалеть ещё не начал...
Стоп, не надо суетиться:
всё ведь не было так просто.
Переврётся – не простится.
Возвратимся к перекрёстку.
Третий курс, осенний полдень...
Впопыхах ломая стержень,
пишем, пишем всё, что помним,
ничего в уме не держим...
Дребезг стёкол, грохот жести,
жёлто-красный, деревянный,
без ремонта лет по двести,
вправо-влево, точно пьяный,
меж тюрьмой и маслобойкой,
мимо чахнущего сквера...
Что там дальше, птица-тройка?
Ах, ограда универа!
Повторяем без запинок
(в жизни нет пути иного):
это – цирк и Крытый рынок,
это – площадь у Сенного,
вон – скелет глушилки-мачты,
вязь кладбищенской ограды,
вот – кольцо на Третьей Дачной,
кружку пива – и обратно.
Стоп, при чём тут кружка пива?
На шестом году – ты спятил?
Всё нормально: день тоскливый,
а отца поймал приятель.
С этим счастьем не ужиться.
За штаны его подёргай:
– Брось трепаться с сослуживцем,
вон ползёт его "пятёрка".
Шелест пойманной подсказки,
три задачки, два примера –
и бегом по Астраханской,
вдоль ограды универа.
На троллейбусных запятках,
на гремящем самокате,
по асфальту, по брусчатке –
вниз, насколько духу хватит.
Там пол-улицы разрыто:
ЖЭК меняет водопровод.
То, что физия разбита,
для тоски ещё не повод.
Пусть в крови, в нелепой позе,
но зажав тоску по чуду...
А на Бабушкином взвозе
томно топчутся верблюды.
Стоп, оттырили – и баста!
Стоп, курить тебе не рано?
Стоп, ну кто так вяжет галстук!
Стоп, прощайте, Марь Иванна!
Стоп, опять припёрся поздно?
Поцелуй – ещё награда,
Третий курс, осенний полдень,
Никуда спешить не надо.
Дом на Вольскую фасадом –
серой глыбою над бездной.
Никуда спешить не надо –
ты приплыл, дружок любезный!
С этим счастьем не ужиться.
Видишь, как налётом серым
тень заботливо ложится
на ограду универа?
И уже не слышно сотни,
и уже не видно тыщи,
серый смерч сложил и отнял –
никаких следов не сыщешь.
Но жива тоска по чуду,
в жилы жалость лупит хлёстко.
Слава богу, цел рассудок,
возвратимся к перекрёстку.
Стоп, не надо обольщаться –
нет чудес за гранью детства.
Пять минут, чтоб попрощаться,
полчаса, чтоб оглядеться.
День под вечер, путь далече,
хлеб – надежда, посох – вера.
Ты сожми рукой покрепче
прут ограды универа
и – вперёд по Астраханской,
и – вперёд по Астраханской...

	Март - 25 ноября 1997


	Саратовский вальс (песня)

Мише Данилову - "человеку
с ошибкой в паспорте"

Я в эту землю сеян,
я в этой земле корнями -
линяю, цвету и здравствую
с июней и до маев!
Здравствуйте же, сливоглазые,
блинокепкие братья-армяне,
вашего здесь - Крытый рынок,
все остальное - мое!

Все остальное - мечется,
плачет, грустит, смеется,
пыльное и взъерошенное,
как тополей чешуя.
Это - не покупается,
это - не продается,
так что пользуйтесь даром -
здесь угощаю я!

Жрите свои бананы,
трешками утирайтесь.
Я же почти не голоден,
нет денег - еду без.
День подарил мне маленькую,
но фирменную радость:
я почти безболезненно
в нужный автобус влез.

Я почти безболезненно
редко бываю пьяным.
Я почти безболезненно
трезвым влезаю в жизнь.
Пью же я исключительно
с Мишкою Даниляном.
Кстати, во всем вышесказанном
мы с ним давно сошлись!

				1974


	Улыбаясь чужой весне... (песня)
			Т.П.

Ты махнешь - и уйдет трамвай -
Так растаял последний снег.
Я опять не сказал "прощай"
И опять улыбнулся вслед.
Улыбнулся твоей весне,
Но не знаю, поймешь ли ты,
Что растаял последний снег
И река унесла мосты...


На моем берегу - метель,
Во дворе даже днем темно:
От соседних кварталов тень
Не пускает лучи в окно.
Я привык замерзать в пургу -
Дом мой и я, спина к спине,
По колено стоять в снегу,
Улыбаясь чужой весне.
Улыбаясь чужой весне...

			1968

Я оставлю тебе эхо лестницы, шорох перил... (песня)
Моим ровесникам,
погибшим в первые дни войны.

Я все равно паду на той -
На той единственной, Гражданской,
И комиссары в пыльных шлемах
Склонятся молча надо мной...

		Булат Окуджава


Я оставлю тебе эхо лестницы, шорох перил
свой звонок в коридоре, несмелый, смешной и короткий,
Полутемный подъезд, что впервые нам дверь отворил,
И стихи о любви на клочке папиросной коробки.

Я оставлю тебе листопад, листопад, листопад,
Запах майских ночей и помятый в пути треугольник.
Может, вспомнишь тот взгляд и ответы мои невпопад,
И с чего - не поймешь, станет грустно и чуточку больно

И вернутся на миг эхо лестницы, шорох перил,
Мой звонок в коридоре, несмелый, смешной и короткий...
Может вспомнишь слова, что, прощаясь, тебе говорил
Рыжий парень в зеленой, нелепо торчащей пилотке.

		19 января 1969


	Ухожу в листопад... (песня)

Ухожу в листопад.
Окна дома смотрят вслед,
Смотрят темными печальными глазами.
Осень дрожью дождя
Пробегает по листве,
Пробегает по листве, роняя зависть.
Медный звон во дворах -
Он сегодня ни по ком:
Эту песню пели латы Дон-Кихота.
Ухожу в листопад -
В листопад, как в непокой, -
Драться, верить, уставать, искать кого-то...


Может, все это зря:
Гром боев давно утих,
Сорвало, как листья ветром, мельниц крылья?
Может, просто смешно -
Встать с постели и уйти,
Чтоб беседовать в пути с дорожной пылью?
Дождь стучится ко мне,
День от слез с утра ослеп.
Извините, собираюсь, очень занят:
Ухожу в листопад...
Окна дома смотрят вслед,
Смотрят темными печальными глазами...

			1970