* * *

Столичный трёп, и звуки вальса,
И поученья дотемна…
Провинция, объединяйся!
При том поменьше пей вина.

Чисты снега твои доныне,
Леса не вырублены все,
И есть не взятые твердыни
На среднерусской полосе.

Уроки Родины суровы:
Элита с придурью, глупа,
И есть кующая оковы,
И есть скулящая толпа.

И нет спасения в больнице,
И нет на шкодников ремня…
Не верь, провинция, столице,
Сегодня правда – вне Кремля.

И потому не прибедняйся,
Что силы нет и страшен враг, –
Провинция, объединяйся!
И начинай державный шаг.


	Подсолнух
-
Мальчишка, чуть из колыбели, 
У папки просит: «Сделай меч…» 
И дышит запахом шинели 
С его разжалованных плеч. 
-
На глине, супеси, подзолах 
Не быстро вырос паренёк: 
Среди подсолнухов – подсолнух, 
Для деда с бабкой – огонёк. 
-
Когда в стране вскипели споры 
И разъярились голоса, 
Он защитил свои просторы, 
Свои деревни и леса. 
-
Упал, простреленный навылет, 
На Красной Пресне в октябре, 
И по нему рябина выльет 
Всю кровь, все слёзы на заре. 
-
Над поминальною закуской 
Не произносим слово «Месть!»… 
Таким он был, обычным русским. 
Не плачьте, русские, 
Мы – есть! 


		* * *

То на Западе, то на Востоке 
Над Россиею солнце встает, — 
Это разных наречий пророки 
На славянский слетаются мед.
 
Наедятся, напьются до рвоты 
И с похмелья над ухом жужжат:
Ваше солнце встает, обормоты, 
С нашей помощью там, где закат.
 
Мы на Запад глядим оробело, 
Что-то светится там, и давно:
То ль реклама про женское тело, 
То ль про нашу дебильность кино.

Как-то странно восходит светило...
А пророки с Востока тотчас, 
Люди тонкие, вякают мило:
Ваше солнце всегда восходило 
И взойдет, как обычно, от нас.
 
Мы со скрипом от Запада шеи 
Повернули, глядим на Восток:
Может, нам обойдется дешевле 
Азиатских восходов восторг.
 
Дым рассвета прозрачен и редок,
В улье облака розовый мед.
Знал крестьянин, наш праведный предок:
Над Россиею солнце встает.
 
Для детей белобрысых, для пашен 
И для нас, если так и решим:
Небосвод, и да будет он нашим! 
Наше солнце не будет чужим.


		* * *

Теряю каждый день по дню, 
А ночью — по звезде, 
Друзей теряю и родню 
В Твери, в Москве, везде.
 
Земля скупа и не вернет 
И малости назад. 
Весной теряю старый лед, 
К зиме теряю сад.
 
Остановлюсь и оглянусь:
Не видно никого.
— Верни хоть что-нибудь мне, Русь!
— Вот ветер, на его.
 
Вот пыль тебе, вот зной, вот град, 
Вот поле, вот и плуг, 
И длинный перечень утрат, 
Прощаний и разлук.
 
И чтобы ты когда-нибудь 
Был рад потере сил, — 
Вот смерть тебе и к смерти путь. 
Он долог, как просил.
РУССКИЙ НАРОД

Жует и бороду лохматит, 
И собирает крошки в рот, — 
Еще живет...
— А, может, хватит? 

Ведь тыщи лет тебе, народ. 
Поди, устал, пора на печку 
Иль прямиком в уютный гроб. 
Венок оплатим, купим свечку, 
Попов заставим, пели чтоб. 

Не сомневайся, честь по чести 
Зароем в землю — прикажи! 
Живет. И ластится к невесте. 
И подновляет этажи. 

Не собирается в могилу, 
Еще не старый он казак. 
И копит, копит, копит силу 
И молодеет на глазах.
 
Ты погляди, какие лица 
Сияют славой, просто шик! 
На тыщи лет, как говорится, 
Еще нас хватит, гробовщик...


	СЛЕД ПО СЛЕДУ

Остались ноги у колосса, 
И голова цела, хотя 
С колес Россия на колеса 
Перемещается, кряхтя.
 
Из века в век одно и то же... 
Какие жуткие в ночи 
Из-за бугра к нам лезут рожи, 
И мы их бьем о кирпичи.
 
Бывало, встанем на колени 
И восхищаемся кнутом, 
И тут встает над нами Ленин, 
И что с того? И что потом?
 
Куда ни гляну, где ни еду, 
В какие дебри ни вхожу, — 
Пересекаю след по следу, 
По кругу заново кружу.
 
И не понять, какая сила 
И кем нам заново дана, 
Чтоб устояла ты, Россия, 
И ныне, в  э т и  времена.
 
Меняешь путь, меняешь рельсы, 
Хоронишь мертвых и живых 
И учишь нас: точнее целься 
И бей врага под самый дых.
 
И не велишь себе перечить, 
Когда грядущее темно. 
Прощай, Россия! И до встречи! 
Конечно, если суждено.


	МОЛЕНИЕ НАПОСЛЕДОК

Гнездо в деревне разорю,
Швырну солому с крыши — вьюгам,
Себя в стаканы разолью,
Раздам друзьям, плесну подругам.
 
И не откажется никто, 
И выпьют все, и в суматохе, 
Чужие похватав пальто, 
Погибнут без вести в эпохе.
 
Метель, метель, стели постель, 
Я упаду на пух сугроба. 
И лапником укроет ель 
Кумач безвременного гроба.
 
Так быть могло, и шло к тому:
Однажды я из дома вышел, —
И жив еще, и не пойму,
Как уцелел, поднялся, выжил.
 
А зренья нет, и слух не тот, 
И холодно в соломе солнца, 
Одна печальница и ждет 
Меня из странствий у оконца.
 
Иду по небу, как по льну, 
Через приветы и проклятья, 
К тебе прильну, к земле прильну 
И не разжать уже — объятья...
 

	Потерянные броды

… Река течет, как наши годы
Текут, толкаясь, торопясь.
Уходят в воду глубже броды –
Между селом и мною связь.
Затерянный в толпе столичной,
Я понял вдруг до тошноты,
Что вбит в меня, как штырь, обычай
Поденной, странной маеты.
Я пригвожден к дорогам пыльным,
Которых вспять не повернешь.
Так молоко сосет кобылье
В табун забравшаяся рожь.
И слышно мне все тише, глуше,
Теперь совсем издалека,
Как островок проволглый душит
Петлею свитая река.
Не поумнев за эти годы
На коммунальных этажах,
Ищу потерянные броды
За шагом шаг,
За шагом шаг…


		* * *

…Природа влажных полнозвучий,
Каких-то капельных систем,
Где жизнь моя - всего лишь случай,
Хотя любовный вместе с тем,
Родился я не под иконой,
Но под портретами вождей,
Страны Советов сын законный,
Её мучительных идей,
Её войны и недорода,
Великих строек и тюрьмы…
Такого не было народа,
Как вы да я, да вместе мы…